— Все хорошо, мой милый, — ласково сказал Александр. — Этот человек не может причинить нам вреда. Но я сожалею — так сожалею! — что он испугал тебя. Ты, должно быть, устал. Тебе следует лечь спать.
Он разделся и опустился в теплую воду, как всегда, испытывая отвращение к дряблым белым складкам на своем животе, к своим тощим ногам. Он подумал, что Дэниэль ушел спать, но мальчик вернулся с маленьким глиняным сосудом в руке. Молча Дэниэль откупорил сосуд и начал втирать мазь в напряженные плечи своего хозяина. Александр чувствовал, как пальцы мальчика разминают ноющие узлы усталости.
— Я думал, вы утомились, — сказал Дэниэль своим кротким голосом. — Теперь стало легче?
Александр благодарно вздохнул.
— Да. Да, очень помогло, благодарю тебя.
Он купил Дэниэля, когда торговое судно, на котором он служил штурманом, девять лет назад зашло в гавань Маврикия на длинном пути к Индиям. Карьера Александра тогда уже клонилась к закату, иначе он не нанялся бы на этот более чем непотребный корабль.
В гавани Порт-Луиса они задержались на несколько дней для починок. Большинство команды коротало время, напиваясь до бесчувствия под жарким солнцем. Александр, изнемогая от скуки, забрел на рынок и там он увидел мальчика, не старше семивосьми лет и маленького для своего возраста. Его, несомненно, били, морили голодом и подвергали другим насилиям. Александр испытал что-то вроде гнева, который придал ему мужество. Он свирепо торговался с хозяином мальчика и купил его за несколько монет. В том, что офицеры на судах вроде этого обзаводились личными рабами, ничего необычного не было. И Дэниэль стал рабом Александра, хотя он предпочитал называть его слугой. Мало-помалу мальчик научился доверять ему, и его раны зажили.
Мальчик был красив — смуглая кожа, темные широко посаженные глаза, все еще до конца не утратившие доверия к людям. Как просто было бы предать это доверие! Александр мог бы неплохо подзаработать, еженощно продавая его во время долгого обратного плавания в штилевую погоду, когда ветры не задували, чтобы наполнить их паруса, а вверху с ясных теплых небес им сияли Южный Крест и указывающие на него Альфа и Бета Центавра, напоминая им, что они тут чужие, выговаривая им за медлительность. Моряки, изнывая от скуки и безделья, предавались под насмешливыми звездами многим животным гнусностям. Но Александр оберегал Дэниэля от них, сытно кормил его, накладывал мазь на его болячки, учил его началам грамоты и математики и наглядно объяснял ему чудеса неба. К своему удовольствию он нашел в мальчике способного и любознательного ученика, и когда плаваниям Александра пришел конец, Дэниэль остался с ним.