— Их принес молодой человек, лет восемнадцати-двадцати. Он прибежал со стороны ворот и объяснил, что ему поручили доставить цветы для мисс О’Харли.
— Он был в форме?
Брови Марша сошлись на переносице, пока он вспоминал.
— Нет, кажется, нет. Не могу точно сказать.
— А вы не видели, он приехал на машине или нет?
— Нет, сэр, не видел. Я принял цветы из задней двери.
— А вы сможете узнать, если еще раз увидите?
— Наверное, смогу.
— Спасибо, Марш.
Марш заколебался. Потом, вспомнив свою должность, неловко поклонился.
— Очень хорошо, сэр.
Когда он вышел в коридор, Квин услышал, как Шантел о чем-то шепчется с ним. Он заметил, что ее голос сгладило расстояние, и сейчас он звучал спокойно и легко. На близком расстоянии его хрипотца раздражала нервы мужчины и вызывала у него желание. Она вошла в комнату, неся в руках небольшую пачку писем.
— Я уверена, эти письма произведут на вас впечатление, — сказала она, сунув их в руки Квина. — Они очень напоминают вашу манеру ухаживать за женщинами.
К ней вернулось присутствие духа, подумал Квин. Не обратив внимания на ее колкость, он открыл первый конверт. Адрес, как и сам текст, был напечатан маленькими буквами. Бумага была дешевой. Можно месяцами искать магазин, где она была куплена, и не найти.
Первые несколько писем были полны восхищения и тонких намеков. И написаны хорошим языком, подумал Квин. Их писал весьма образованный человек. Он читал дальше. И хотя язык и синтаксис оставались хорошими, содержание становилось все более непристойным. Квин всякого навидался в жизни и сам был не без греха, но даже его сильно покоробило. Автор, нисколько не стесняясь, подробно описывал свои фантазии, потребности и намерения. В последних письмах содержались скрытые намеки на то, что автор находится вблизи Шантел. Он следит за ней и ждет своего часа.
Закончив чтение, Квин сложил письма в аккуратную пачку.
— Вы уверены, что не хотите подключать к тому делу полицию?
Шантел сидела напротив него, скрестив руки на коленях. «Он мне не нравится», — сказала она себе. Ей не нравился его внешний вид, его манера двигаться. Ей не нравилось то, что голос Квина звучал весьма романтично и резко контрастировал с его лицом. Лицом человека, прошедшего огонь и воду. Так почему же она хотела, даже жаждала, чтобы он помог ей? Она не сводила с него глаз. Иногда приходится заключать сделки с самим дьяволом.
— Нет, я не хочу, чтобы полиция вмешивалась. Не хочу огласки. Я хочу только одного — чтобы этот человек был найден и прекратил меня преследовать.
Квин встал и налил себе еще водки. Бокалы и ведро со льдом были от Розенталя. Он ценил элегантные вещи, как, впрочем, и грубые. Для него не было особой разницы, пьет ли он пиво из бутылки или вино из хрустальной рюмки, главное — утолить жажду. Он ценил красоту, но не был ее рабом. Внешняя оболочка ничего не значила для него. Когда обстоятельства требовали, он и сам мог прикинуться очень крутым.