С глухим кашлем, вывернувшим меня наизнанку, я встала на колени. Со злой ухмылкой посмотрела розоватую слюну на ладони. Ну что, добегалась, доигралась? Знала же, что повышенная влажность и ночевки на сырой земле меня когда-нибудь прикончат! В спине, между лопаток заворочалась знакомая, разрывающая легкие боль. Надеюсь, что это привычная бронхиальная астма, а не туберкулез. Теперь я вынуждена буду бороться за каждый вздох и с мазохистским интересом смотреть, когда наконец на моей ладони расцветет полноценный кровавый плевок.
Сжав зубы, я утерлась, пока никто не заметил, и, закутавшись во влажный плащ, подсела к костру. Горячий чай немного согрел и вернул к невеселой действительности — я одна в толпе мужиков. Как перед белым листом — надевай любую маску и играй любую роль! Главное, что положиться не на кого, и помощи пока еще дождешься, а ведь привыкла — признайся же сама себе, что привыкла! — полагаться на Рандирa и Тауэра. Не один, так второй всегда рядом, в обиду не дадут, от надругательства прикроют и все заранее просчитают, чтобы ты в беду не попала. А если они сами в беду попадали, то старались меня из-под удара вывести. Представь себе, что ты перенеслась не полтора месяца назад, а только вчера, и нет никого у тебя за спиной, и впереди ничего нет — только ты и этот мир. Как себя покажешь, так он тебя и примет, а все остальное от лукавого.
~~~
Разговаривали ордынцы на жуткой смеси украино-турецкого сленга. Благо, что оба языка я знала неплохо, но, когда я говорила, они понимали меня с пятого на десятое. Не могу я ломать языки так, как это выработалось за несколько столетий взаимопроникновения культур. Ха! Вы еще не слышали украинско-русский суржик! Это вообще нечто, переводу литературному неподдающееся. Тут хоть слова не корежили, а только смешивали, получая в одном предложении часть украинских и часть турецких. Но самое смешное оказывалось, когда в обоих языках встречались одинаково произносимые слова с совершенно разными понятиями. Вот, например, дурак — что для нас оно означает, переводить не надо, а по-турецки — это остановка. Да-да, именно «остановись», «постой» — все это передается кратким и эмоциональным «дурак!». А еще одно слова — башка. Что в голову приходит? Правильно — голова это. Дурная, но голова. Не тут-то было! Башка — это «другой», «иной». Все это было бы смешно, если бы не было так напряжно каждый раз переспрашивать у Конаша, что он имел в виду и правильно ли я поняла то, что он или какой-нибудь другой ордынец сказал.
Меня они с трудом понимали по той же самой причине — литературный украинский и литературный турецкий были им незнакомы. На этот счет у Конаша возникло подозрение, откуда я знаю такие древние языки. Пришлось отговариваться книжным образованием и частными уроками по древним языкам, а также родителями, которые хотели воспитать высокообразованную леди. Ну, и сразу же съезжать, что у них, из-за моего неусидчивого характера, это не получилось.