Потому что в скором будущем ты станешь мужем Анны и тебе придется заботиться о том, чтобы другие мужчины не увели у тебя молодую очаровательную жену, тут же последовал ответ ехидного голоса его второго «я».
И вновь слова «молодую очаровательную жену» вызвали перед внутренним взором Кена образ пленительной медсестры Полы — то есть совсем не те ассоциации, которые следовало бы, учитывая его матримониальные намерения в отношении шоколадной принцессы Анны Гриер.
— Как и ты, инспектор Гринуэй спросил меня о том, не пропало ли еще что-нибудь, кроме статуэтки, однако к тому времени я уже точно знала, что это единственная моя потеря.
— Уже неплохо, — заметил Кен.
— Не знаю… Меня это почему-то слабо утешает. Наверное, потому, что я не очень верю в благополучный исход поисков.
— А инспектора не удивило, что больше ничего не исчезло?
Последовала очередная пауза.
— Тебе следовало бы служить в полиции, — наконец сказала Анна.
Кен коротко рассмеялся.
— Нет уж, благодарю. Меня вполне устраивает положение владельца крупного торгового центра. Или, точнее, совладельца, так как мой отец пока от своей доли бизнеса не отказывался.
— Разумеется, ты прав, — согласилась Анна. — Я лишь хотела сказать, что образ мышления у тебя как у следователя.
— Как я должен воспринимать это — как комплимент или как упрек? — усмехнулся Кен.
Однако Анне сейчас было не до словесных тонкостей.
— Воспринимай как хочешь, — просто ответила она. — Что же касается инспектора Гринуэя, то он отметил странное обстоятельство, что взяли только статуэтку, но потом высказался в том духе, что, мол, подобное изредка случается. Бывает, кто-то ищет пару к уже имеющейся статуэтке, вазе или другому подобному предмету из числа произведений искусства, и тогда грабитель действует целенаправленно, под заказ.
— Ах вот как… Никогда не слышал таких историй…
— Ты ведь не полицейский, — напомнила ему Анна. — Иначе был бы в курсе дела.
— Как инспектор Гринуэй? — с плохо скрытой иронией обронил Кен.
На этот раз Анна оставила без внимания его интонацию и сосредоточилась на сути высказывания.
— Ты снова за свое? — вкрадчиво спросила она.
Кен недоуменно поднял бровь.
— За свое? Скажи, что ты под этим подразумеваешь, и я попробую ответить.
— Подразумевается то, что ты, оказывается, Отелло! — с нотками удовольствия в голосе ответила Анна. По-видимому, вновь открывшееся обстоятельство пришлось ей по душе. — Верно?
— Нет, я Кен Уилсон, — усмехнулся тот.
Но Анна и не думала сдаваться.
— А почему тогда ревнуешь?
Да с чего ты взяла! — едва не воскликнул Кен. К счастью, ему удалось сдержаться. Вместо этого он ответил вопросом на вопрос: