Успех отмечали экспромтом. Собрались близкие друзья. Потом еще и еще — и все набились в кафе у Чарли. Когда же репортеры попытались проникнуть в зал, Чарли отказал им.
— Простите. Частная вечеринка, — сказал он, вместе со своими сыновьями пронося мимо них подносы с самой лучшей снедью, какую когда-либо готовили на здешней кухне.
Лили ничего не пела. В тот вечер ей представилось гораздо большее удовольствие — она говорила и смеялась, чувствуя себя частью того, чем раньше нисколько не дорожила, но чего теперь не отдала бы ни за какие блага мира. Ей казалось, что сегодня она выиграла в лотерею. Правда, к радости победы примешивался страх. Лили опасалась, что реальность не может быть такой прекрасной.
Но так и было. Джон почти не отходил от нее. Майда улыбалась всякий раз, встречаясь взглядом с дочерью. Лейк-Генри пришел ей на выручку в самый трудный момент. Лили не помнила, чтобы прежде чувствовала себя такой же сильной и все стороны ее жизни так прочно и ладно сочетались одна с другой.
А потом ей позвонил кардинал. Едва она вошла в дом, как раздался звонок. Лили решила, что это Поппи.
— Ну что, — спросила она, слегка запыхавшись, — весело было, правда?
— Ну а сами-то вы как думаете? — спросил он в меру игривым тоном.
— Отец Фрэн!
— Этот номер дала мне ваша сестра. Я завтра лечу в Рим, но сначала хотел поговорить с вами. Ведь вы — единственный человек, с которым у меня остались нерешенные вопросы.
— Но ведь тут больше не о чем…
— Есть о чем. — Голос его зазвучал на редкость упрямо: — Я обязан извиниться перед вами, Лили. Я знал, кто такой Терри Салливан. Не был знаком с ним лично, но слышал это имя. Когда он затеял этот скандал, я понял, что он знает историю своей матери и за это решил разделаться со мной. До вчерашнего вечера, до того как раздался первый звонок после вашей пресс-конференции, я не знал только о побоях.
— Так они вам звонили? — Лили могла бы и сама додуматься, что они непременно позвонят. — Мне так жаль…
— Не волнуйтесь, — ласково возразил кардинал, — это совсем не опасно. Мне ничего не стоило подтвердить, что эти отношения действительно имели место. Мы очень дружили с Джин, но я никогда не скрывал от нее, что хочу стать священником. Тут совесть моя абсолютно чиста. Но ни Терри, ни вам не пришлось бы столько вытерпеть, если бы я сразу объявил об этом. Я виноват, Лили. Вы заслуживаете иного.
Да. Это так. И за это она могла бы злиться на кардинала, как и за то, что он слишком упрощал историю своих отношений с Джин. Но Лили понимала его. Зная по опыту повадки прессы, она тем более понимала это. Другая на ее месте сказала бы, что извинения кардинала слишком запоздали. Но Лили умела прощать.