Я не понимал, что же случилось с Ирен. Почему она пропала? И почему вернулась? Я, наверное, никогда не получу ответ. Разве что такой: в маленьких городках порой накапливается столько дряни, что ничего не поймешь.
В Моге пришлось резко затормозить. На дороге лежала мертвая собака. В нее тыкал палкой раздетый до пояса пенсионер. Я решил не наблюдать эту сцену. Объехал собаку и нажал на газ.
Таверна «Синдерелла» находилась радом с центром «Но». Больше всего это придорожное заведение походило на летний домик с правом продажи спиртного. Я остановил машину рядом с ним. Отца я заметил раньше, чем он меня. Он сидел за столиком на свежем воздухе, а перед ним стояло пиво и лежала стопка газет. На отце были черные очки в стиле Элвиса — они ему не шли. На светлой рубашке темнели пятна пота.
Я сел и закурил.
— Ты сюда пешком добрался? — спросил я.
— Мне захотелось пить, — ответил он.
Мы сидели и смотрели на Сёрфьорд. На пристани внизу рыбачили загорелые мальчишки. На улице шумели машины. Кто-то спешил отдыхать, кто-то торопился с отдыха. За нашими спинами гудели голоса других посетителей. Они смотрели острые моменты чемпионата мира. Их крутили под заводную музыку. Я увидел, как Рональдо, обманув трех защитников, забивает гол.
— Поехали домой? — спросил я.
Отец сразу же встал. Когда мы спускались по лестнице, я заметил, как он постарел. Силы покидали его, как будто он выдохся на длинной дистанции, на которую не стоило бежать.
Он сел в машину, настроил под себя сиденье и, почувствовав неприятный запах, открыл окно. Всю дорогу до Одды он смотрел прямо перед собой. Ждет, что я заговорю первым, подумалось мне.
Я молчал.
— Нашел дыру в заборе? — спросил отец.
— Нет, — ответил я.
Снова молчание.
— Я газеты забыл в таверне, — сказал отец.
— Разве ты их не прочитал?
Он не ответил. Я ждал.
— Я прочитал там про одного мексиканца, — сказал он. — Который перебежал из США обратно в Мексику. Так разочаровался в Штатах, что потянуло домой.
— И?
— И его пристрелили. Как домой вернулся, они его и пристрелили.
— Кто «они»?
— Соседи.
— За что?
— Думали, у него полно денег.
— А у него их не было?
— Бедняком ушел, бедняком и вернулся.
Когда мы выехали из Эйтрхеймского тоннеля, я включил радио. Оно долго трещало, пока я не настроил его на местную волну. Диктор сказал, что «Фьорд-центр» устраивает «дикие дни» и что вечером будет радиолото. Я подумал, что этот город похож на игрушку. Пластмассовый конструктор, который рассыпается на детали. Как будто так и задумано.
Проезжая по мосту Йоллобрю, я увидел Опо. Такой большой река еще никогда не была. Отец рассказал, что вчера вечером тут спасли Дина Мартини. Он никак не хотел уходить от берега, но полиция оттащила.