У меня в ушах все еще звучал голос Кости Барракуды: «Мария Сергеевна, поможете мне?»
— Почему именно я, Костя? У вас наверняка есть люди в правоохранительных органах, не надо скромничать.
— Ну, есть, но я им не доверяю, — признался Костя.
— А мне почему доверяете?
— Не знаю. Но вам доверяю, от вас волна идет.
— Вы же меня совсем не знаете.
— Я вас чувствую, — сказал Барракуда. Потом он стал убеждать меня, что после исчезновения Нагорного Карасев общался с ним.
— Каким образом? — поинтересовалась я.
— Не знаю. Но чувствую — общались они. Уж не знаю, встречались или по телефону разговаривали, но контакт был.
Немного придя в себя, я, естественно, пошла сплетничать к другу и коллеге Горчакову. Тот сидел грустный, перебирал свои бумажки и явно скучал по Зое.
Для поддержания беседы я начала как раз с проблемы его отношений с Зоей.
— Кто из вас взбрыкнул? — спросила я. Лешка пожал плечами.
— Наверное, я, — вяло сказал он. — Не хватает меня уже на двух женщин. С одной бы справиться.
— В каком смысле «не хватает»? — уточнила я. — Сексуальная мощь уже не та?
— Нет, с этим как раз проблем нет, — Лешка, как всегда, был уверен в себе гораздо больше, чем того требовали приличия. — Души не хватает. Понимаешь, проведу время с Зоей, домой приду, Ленке слова сказать не могу. Поем и ложусь зубами к стенке. А если в выходные с женой дружу, то на Зою потом смотреть не могу. А она это чувствует и бесится.
— А ты, как честный человек, не желаешь усыплять ее бдительность?
— Не желаю. Старый я стал, наверное. Мне уже их обеих не хочется.
— А чего хочется?
— Работать. Я стал в выходные сюда сбегать, в прокуратуру. Сижу один, тихо так, никто на мозги не капает, Ленка не мельтешится, Зойка не клубится, благодать. По детям только скучаю.
Он сказал это так грустно, что у меня сердце защемило; я вспомнила, что мы ведь с Лешкой пришли на работу в один день, только он на полчаса раньше, были молодые, неугомонные, носились колбасой, подзаряжались от сильных эмоций. А теперь Лешка безрадостно признается мне, что стал уставать от бурной личной жизни, да и я тоже прибилась к тихому берегу и наслаждаюсь этим. Тех африканских страстей, в которых я существовала много лет, сейчас бы мне уже не пережить. Наверное, всему свое время.
Горчаков аккуратно сложил свои бумажки, встал и, обойдя стол, присел рядом со мной.
— Маш, ты вот заметила, что следователи и оперативники очень часто несчастливы в личной жизни?
— Трудно этого не заметить с моим анамнезом: развод, служебные романы.
— А знаешь, почему?
— Тоже мне, бином Ньютона! Потому что мы все время на работе.