Нахватал… Но на этот раз Воронцов стерпел, памятуя о наказе Солодовникова: не залупайся. И сказал:
– Я прошу доверить мне роту в батальоне капитана Солодовникова.
– Представляешь, Верочка, они вместе воевали. Он был у Солодовникова взводным. Но не в стрелковой роте, а «шуре». В «шуре»! Ты представляешь?!
– Вы воевали с капитаном Солодовниковым в штрафной роте? – В ее улыбке Воронцов читал удивление, но, кажется, иное удивление. Что-то женское мелькнуло в ее глазах.
Он тоже более пристально всмотрелся в ее лицо, пытаясь избавиться от сомнения: неужели они где-то виделись? Возможно. Очень даже возможно. Хотя у него хорошая память на лица. Москва? Академия? Но она же училась не на ветеринарном отделении. Общежитие? Студенческие вечеринки? Факультетские соревнования по легкой атлетике? На соревнованиях они любили разглядывать девчонок. Те выглядели великолепно. У нее вполне спортивная фигура. Нет, Вера Ивановна явно постарше его бывших сокурсниц. Он еще раз взглянул на нее, но ничего похожего на эту улыбку, на голос, на манеру говорить, по-московски растягивая «а», в своем студенческом прошлом отыскать так и не смог. И сказал, стараясь унять дрожь:
– Да. А что в этом удивительного?
Вера Ивановна не ожидала его вопроса. Он и сам пожалел, что задал его.
– Верочка имела в виду, что водить в бой преступников, всякое отребье…
– Преступники и отребье в штурмовой роте действительно были. Но были и просто бойцы. Хорошие солдаты, младшие командиры. Большинство составляли именно они.
Вера Ивановна беспокойно посмотрела на майора Лавренова, видимо, предполагая его возможную реакцию. Майор набычился, шумно втянул воздух и хлопнул ладонью по столу:
– Ты, я вижу, еще и вольнодумец? Ладно, Воронцов. Давай-ка эту тему замнем. Ты, я вижу, человек непростой. Характер имеешь. И послужной список у тебя, и наличность… – И он кивнул на награды и нашивки за ранения. – Все мы тут с характером. В Восьмой мне тоже рохля не нужен. Но скажу вот что: ты, я вижу, весь из клиньев, ну так особо не выпячивайся. Вбивай свои клинья там, где надо. Твой предшественник был слишком мягким командиром. Интеллигент, из бывших учителей. Дисциплинку-то во вверенной ему роте и упустил. Так что там тебе твои клинья пригодятся. И еще заруби себе: говорю один раз. Сказано – сделано. После штрафной гвардейская рота раем не покажется, но все же кое-какие выгоды имеются. Ничего мне сейчас не говори, тем более в присутствии такой прекрасной женщины. – Майор манерно тряхнул головой в сторону Веры Ивановны, отчего его Золотая Звезда на кителе блеснула всеми своими гранями. – Давай выпьем. Повод есть. За твое возвращение в полк! А? На, наливай. Вере Ивановне тоже. Половинку. Поухаживай. Тебе по штату положено.