Едва Капитолина лишила сознания водителя, Шакал бросился к машине. Капка уже нашла ключи в кармане охранника, передала Шакалу. Тот открыл дверцу, выпустил кентов, сказав короткое:
— Хиляем к Дрезине…
Фартовые Черной совы не любили тех, кто хоть однажды увидел их в лицо. Потому не вытащили на берег водителя и
охранника. Дали реке расправиться с ними, а сами торопливо заспешили в город.
Дрезина, узнав, кто просится к нему, распахнул дверь. Сам вышел навстречу:
— Ну, Шакал! Ну и пес! Вякнул и заметано! Достал! Как же ты увел их?
— Задрыга! Она доперла, что отмочить надо! Сами другое мастырили! — признался пахан.
Когда Дрезина услышал, как удалось малине вытащить законников Князя, оглядел троих фартовых и глухо сказал, обращаясь ко всем:
— Задрыгу беречь! На стреме — не морить, в шестерках — не держать! Она — наша! Пусть фартует, Сивучья подмена. Ишь, какую кентуху Подарил, хмырь облезлый! А мы ее мокрить хотели. Она ж, во, падла, чище всех сработала! Одна! За всю малину! И вы — отныне обязанники ее, — ткнул в сторону кентов Князя.
— Возьми их, Шакал, к себе! Если душа лежит. Пусть у тебя фартуют, — предложил Дрезина.
— Нет! Я не возьму! Они Задрыгу трамбовали. Неровен час, вспомнится и размажу всех. Не хочу закон нарушать и клешни марать. Я тебе слово дал. Я его сдержал. За Задрыгу — отпахал. Теперь я не должник. И Задрыга чиста перед ними. Расквитались. Теперь разбежимся, как катяхи в луже. Кентоваться с ними не будем. Душа не лежит, И в обязанниках не сдышимся. Пусть срываются от меня. Не то, коль бухну, все им вспомню, — отвернулся Шакал.
— Воля твоя, — согласился Дрезина тут же.
— У меня к тебе слово. Но без ушей, — попросил пахан Черной совы. И уединившись, настоял, чтобы разрешил Дрезина тряхнуть банк Черной сове. Тот, немного покуражившись, согласился, оговорив и свою долю от дела, если оно выгорит.
Милиция Брянска сбилась с ног, разыскивая сбежавших воров. Никто не мог понять, как сумели фартовые остановить машину, утопить водителя и охранника, сбежать среди белого дня?
А Черная сова уже забыла о недавнем, замышляла новое дерзкое дело. Шакал даже о кентах Князя не вспоминал, а уж заботы милиции его никогда не трогали.
Между тем, на помощь милиции города прислали опытных районных сотрудников. Среди них известен был один. Он проработал в угрозыске всю свою жизнь. Но возраст сделал свое, и человека отправили в район, спокойно дотянуть до пенсии.
Знали, за этим человеком охотилась шпана и фартовые. Не раз его зажимали с пером в темной подворотне. Стреляли из-за угла. Но судьба в последний момент, словно всем в насмешку, сохраняла, вырывала из рук смерти. И человек снова жил и работал, назло замышляемым расправам и врагам.