Мастер вернулся в избу, когда домашние уже спали. Поглядел он на своих детей, лежавших вповалку на полу, и ему сделалось тоскливо, какое-то смутное предчувствие пало на сердце. Вместе с Нарбутовских, Протопоповым, Балдиными он готовил Шайтанку к бунту.
«Что-то с вами, чада, станется, если наше дело не удастся, да если и удастся, так и то всякое может случиться. Начнут разыскивать зачинщиков. Эх, что будет, то и будь. Так и так пропадать».
В окно легонько постучали. Максим достал из-под скамьи топор.
Жена проснулась.
— Куда ты?
— Не твое дело.
— Максим! От меня, от матери твоих детей, таишь? Недоброе ты задумал.
— Что задумал, то и сделаю.
Он вышел из избы, жена за ним. Увидав блеснувший топор, она обняла мужа и заплакала.
— Не губи нас, Максим.
На мгновенье тот заколебался, но тут послышался голос Василия:
— Скоро ты, Матвеич?
Максим оттолкнул жену и быстро зашагал к воротам. Не отошли они и десяти шагов, как их догнал Илюшка.
— Тятя, я с тобой.
— Не сметь!
— Тятя, я все знаю, — сказал Илюшка. — Дозволь!
— Сказано, не сметь!
В это время в доме Ивана Никешева все уже было готово к выступлению. Чтобы не вызывать подозрений, сходились поодиночке.
Весь этот день Андрей был настороже: у ворот дома дежурили посменно Мясников, Никифор и Кочнев. Вечером он послал Ивана разузнать, не выставлен ли караул у господского дома, и, когда тот доложил, что дом усиленно сторожат, Андрей решил выделить несколько мастеровых в обход со стороны сада.
Люди были вооружены чем попало. Приходилось больше полагаться на смелость и внезапность нападения.
Впервые так сильно болел атаман Золотой не своей болью, но в этом не было ничего горького.
— Все, что будет сделано, валите на меня, — говорил он Нарбутовских и Протопопову. — С разбойника один спрос, с вас другой. Вам жить на месте, а я с товарищами — как ветер в поле.
— Верные твои слова, атаман, — сказал Нарбутовских. — Народ жалеть надо. Кто знает, как дело-то у нас обернется. Может, и нам тоже не жить в Шайтанке.
Андрей взглянул Нарбутовских в умные, глубоко запавшие глаза и понял, что тот давно об этом думал и решил, как следует поступить на худой случай.
Мясников сидел на пороге и чистил ружье, Никифор точил кинжал, Иван Никешев — топор.
— Готовы, друзья? — спросил Андрей.
— Готовы, — ответил Протопопов. — Поднимай людей.
Послышался условный стук в окно — это пришли из Талицы братья Балдины.
— Вот и мы. Обманули караул.
Братья принесли с собой четыре ружья и запас пуль.
Около полуночи подошло еще десятка два мастеровых. Последними пришли Василий Карпов и Максим Чеканов.