Вскоре все выяснилось. Круг, в котором они вращались, был слишком тесен, чтобы пытаться что-то скрыть.
— Вирджиния, дорогуша, я же советовала тебе лучше присматривать за твоим бессовестным мужем.
— Что он натворил на этот раз?
— Ты просто чудо, всегда так здорово держишься! Конечно, тебе обо всем уже известно.
— О чем именно?
— О том, что они с Лиз ужинали наедине.
— Ах да, действительно. В прошлый вторник.
— Он просто мерзавец! Думал, никто ничего не узнает. Но Мидж и Джонни Грей в последнюю минуту решили прокатиться в «Герб Страттори» поужинать — ты же знаешь, там теперь новый управляющий, и совсем темно и очень шикарно, и кормят замечательно. Так или иначе, но они приехали туда и застали Энтони и Лиз, целующихся в уголке. Надо же, ты обо всем знала!
— Да.
— И тебе все равно?
— Пожалуй.
Это и оказалось самым ужасным. Ей было все равно. Вирджиния погрузилась в апатию, устав от Энтони и его мальчишеского обаяния, которое к тому времени успело изрядно поизноситься. Это была не первая его измена. Такое случалось раньше и наверняка случилось бы еще, тем не менее ей тягостно было заглядывать в будущее и видеть себя по-прежнему прикованной к этому опостылевшему Питеру Пэну. К мужчине, который был настолько недальновиден, что затевал тайный роман чуть ли не на пороге собственного дома.
Она подумывала о разводе, но понимала, что никогда не разойдется с Энтони, — не только из-за детей, а просто потому, что для нее, Вирджинии, по доброй воле начать такое предприятие равносильно полету на Луну.
Она не была счастлива, но что толку было трезвонить на весь мир о своем разочаровании? Энтони ее не любит, никогда не любил. Но и она никогда его не любила. Пускай он женился на ней, чтобы прибрать к рукам Кирктон, — она вышла за него в отместку, ощущая себя ужасно несчастной, да еще изо всех сил стремясь избежать лондонского «сезона», который мать так скрупулезно для нее планировала, и его кульминации — кошмарного танца дебютанток.
Она не была счастлива, но у нее было все, о чем мечтает любая женщина — с какой стороны ни посмотри. Чудесный дом, красивый муж, дети. Дети стоили любых унижений. Ради них она готова была держаться за свой давший трещину брак, — чтобы они ощущали себя в безопасности. Развод навсегда лишил бы их этого чувства.
Энтони был с Лиз той ночью, когда погиб. Он заглянул к ней на коктейль, возвращаясь из Релкирка, и получил приглашение остаться на ужин.
Он позвонил Вирджинии.
— У Лиз в гостях Кэнноны. Она предлагает мне поужинать с ними и составить партию в бридж — должно быть четыре игрока. Я вернусь поздно, так что не жди меня и ложись спать.