, безуспешно пытается убедить сторонников «подобосущия», считавших Христа по природе «подобным» Отцу, но не решавшихся принять Никейский догмат. Именно здесь, во Фригии, Иларий создает свой выдающийся вероучительный труд, не слишком удачно называемый
О Троице. В 359 г. ариане, ставшие на долгое время хозяевами положения, но стесняемые Иларием, отсылают его обратно на Запад.
Вернувшись в Галлию, он использует политическую конъюнктуру (приход к власти Юлиана) для того, чтобы утвердить победу «единосущия» (Парижский собор, 360), и добивается примирения, позволив раскаявшимся епископам остаться на кафедрах.
Потерпев неудачу в попытке искоренить арианство в Милане (364), Иларий устраняется от полемики и посвящает себя интерпретации Писания. Он пишет введение в духовную экзегезу — Трактат о таинствах — и комментарии на Псалмы и Книгу Иова. Эти труды проникнуты духом Оригена и стали проводником оригеновского символизма и типологии в латинском мире.
Своим насыщенным, усложненным языком Иларий первый на Западе ясно выразил утверждение об извечном рождении Слова. Отец есть Бесконечность в ее источнике; Сын — образ Бесконечности, то есть Красота, Дух — ее благодать, то есть Радость. Неохватная Бесконечность вписывается нашей радостью в образ Красоты. В глубине мышления Иларий открывает таинство воплощенного Слова, из образа раба ставшего образом Красоты. Иларий настаивает на славе преображенного Христа, но в то же время — в противовес Оригену — и на плотности, свойственной твари. Эсхатологическая полнота, которой мы достигаем во Христе, преображает саму материю, и таким образом «вечный свет» проникает через «око сердца» в тело. Так важнейшие темы восточной духовности становятся, благодаря Иларию, известными на Западе, более склонном к нравственному подходу к христианству.
ИОАНН ДАМАСКИН (ок. 650 — ок. 750)
Св. Иоанн Дамаскин создал ясный и убедительный синтез святоотеческого богословия и аскетики, и прежде всего постхалкидонской энергетической христологии александрийского происхождения. В то же время участие в иконоборческих спорах заставило его, подобно древним антиохийцам, подчеркивать конкретную индивидуальность Иисуса. Как видим, речь идет о действительно грандиозном синтезе.
Иоанн был арабом. Незадолго до его рождения Ближний Восток был подчинен исламу (второе имя Иоанна — Мансур; так же звали его деда, подписавшего акт о сдаче Дамаска мусульманам). На Ближнем Востоке сложилась ситуация dhimma — автономии, предполагавшей контроль и веротерпимость по отношению к христианам и позволившей Иоанну без всякой опасности для себя противостоять цезаропапистским притязаниям византийских императоров–иконоборцев. Иоанн родился в Дамаске ок. 650 г. и говорил на двух языках. При халифе он отвечал за местные финансы, так как новые правители сохранили в неприкосновенности византийский государственный аппарат и поддерживали хри–стиаяские семьи, обеспечивающие его функционирование. Иоанн, этот высокопоставленный чиновник и защитник своих единоверцев, был одновременно мудрым богословом: он считал ислам христианской ересью и, живя в мусульманском обществе, не колеблясь, защищал святые иконы и сочинял гимны Троице… Правда, когда–то в детстве он играл вместе с халифом.