— Что я сюда привел вас специально, чтобы показать нашу э… как бы… социальную разницу, чем-то удивить. Я сам только недавно открыл для себя это уютное местечко.
— Меня трудно чем-либо удивить, — сказала она, почему-то вспомнив, как сильно удивил ее своим признанием Майк. — Так что даже если бы вы и ставили себе такую цель…
— Тем более что вы у нас особа состоятельная.
— Разве это много — миллион?
— Не очень. Но когда на него не приходится тратить годы, а он появляется внезапно и в один час, разве это не приятно?
— Приятно. — Элли против воли оглядывалась по сторонам. — А это… ваша «королевская» ложа? Хозяин заведения вприпрыжку провожал вас сюда.
Он рассмеялся.
— Нет, не моя. «Король» здесь один телепродюссер. Противный тип, но его тут почему-то обожают. Нас видели несколько раз вместе, вот, наверное, и запомнили… А там вот, — Генри указал на соседний столик, который был полуразвернут к ним и в то же время уютно отгорожен от всех, — ваши коллеги журналисты частенько раскручивают на проникновенные беседы кого-нибудь из знаменитостей.
— Правда? И вас раскручивали?
— Много лет назад.
— Хм. Интересно, а я и не знала.
— Да? Спроси хотя бы у своих близнецов. Этот ресторан вообще очень любят везде публиковать. То фотосессии устраивают здесь, то интервью со звездами, то ведут какие-нибудь съемки на фоне здешних декораций…
— Популярное, оказывается, местечко.
— А как же! Ну так что мы будем кушать?
— Если честно, я очень устала, поэтому есть не хочу.
— А пить?
— Пить тоже не хочу.
— Ах да, пить вы не любите. Тогда давайте закажем сок или чай и будем разговаривать. Кстати, на днях созванивался с вашим Майком.
Элли вскинула на него глаза: это он специально сказал «с вашим»? Генри продолжал, как ни в чем не бывало:
— Рассказал ему, как славно мы отдыхали. Вам скучно было без меня?
— Скучно. А тут еще дожди зарядили, Сида пришлось поселить со мной, потому что после нашей рыбалки он стал бояться грозы и плакал один в своем номере…
— Вы к нему привязаны?
— Не очень. А почему вы все время им интересуетесь? Хотите все-таки отобрать?
— Сегодня вы сказали, что отдаете его Валентине, в горах он жил у меня. Собаке нельзя так часто менять хозяев. Подарите, наконец, его мне, и тогда вы хоть будете уверены, что с ним все в порядке, а видеться сможете по первому вашему требованию.
Она молчала.
— Ну, Элли. Скажите же хоть что-нибудь. Он мечется между нами и никак не может остановиться на ком-то одном. А вам он, я смотрю, не очень-то нужен.
— Просто моя жизнь не устроена. Я не знаю, где окажусь завтра, а собака — что малый ребенок, особенно за собой не потаскаешь.