В комнатке было очень чисто, сквозь распахнутое окно лезли ветки с крупными яблоками, сияющими солнечной желтизной. На окне висели занавески из ручного плетения кружева, на круглом столе под такой же скатертью стояли в банке васильки и ромашки. На стене над этажеркой с потрепанными книгами висел портрет бабы Степы, но не привычный, в старости, а цветущей женщины в обнимку с худенькой конопатой ведьмой в школьной форме.
— У нее мама моя училась, — проследив Сашкин взгляд, гордо сказала Марина. Дознаватель вздохнул. Баба Степа шутила, что ее портреты не висят только в ее же собственном доме. Но обычно Сашка об этом не задумывался. А вот сейчас отчего-то помрачнел. Словно думал избежать надзора — да не вышло.
Марина не заметила его состояния. Одна за другой открыла выкрашенные белым двери с крючочками:
— Вот тут туалет. И душик. Тесно, зато свои. Кухня общая. Но можно готовить, берите посуду на здоровье. Ну, или могу я — если немного приплатите. Еще есть чай и варенье, и… Да чтоб тебя! — выкрикнула хозяйка, кидаясь на грохот. Похоже, приживал устроил ей сцену ревности, что-то уронив на кухне. Сашка подумал, не прийти ли на помощь доброй женщине и не оттаскать ли его за длинные уши, но рассудил, что в чужой дом со своим самоваром не ходят. И отправился за вещами в камеру хранения на вокзал.
Жара легла на город свинцовым покрывалом. В троллейбусе, несмотря на поднятые люки и раскрытые форточки, нечем было дышать. Потная одежда липла к кожаному сиденью, и Сашка встал, держась за поручень, чтобы хоть слегка овевало ветром при движении. Солнце слепило, в стекло тыкалась бабочка «павлиний глаз». Пружинили рессоры, пахло горелой резиной от колес. Троллейбус, кряхтя, взбирался на горбатый мост над железнодорожными путями. Прогромыхал пыльный поезд. Назад уплыла похожая на старинную башню водокачка. Водитель включил музыку.
Май.
Видя отчаянье Сашки, баба Степа нажала на какие-то свои рычаги, и у подъезда так и не появились бусики ни с красным крестом скорой помощи, ни с зеленой надписью — девизом инквизиции — «Воля и смирение».
Только зачастили в квартиру гости — как и Сашка, ба Степины ученики. Некоторых он узнал. Великого Инквизитора. Ректора университета. Министра здравоохранения. Еще пару специалистов рангом пожиже, но напрямую связанных с проблемой генетических уродств и государственной безопасности.
Гости беседовали о погоде, инновациях в медицине и образовании, смотрели комедии по старенькому телевизору, слушали старые пластинки (одна из тех песен и звучала сейчас). Иногда сами пели хором. Расхваливали чай с прошлогодним вареньем. И благосклонно кивали Насте, которой Стефания доверила этот чай разливать.