— Не понимаю, к чему ты клонишь.
— Объясню. Сейчас мы вернемся с тобой в «Герреро». На маленькое стоячее болотце, чья лишенная потрясений жизнь была так по сердцу его обитателям, пока этот чертов новый совладелец и генеральный директор не напомнил им, что они живут на пороге двадцать первого столетия. — Эмма улыбнулась: он точно охарактеризовал обстановку. — Пока они мне этого не прощают. А некоторые, наверно, не простят никогда. Из каждого угла на меня льются эманации ненависти. Тебе, возможно, кажется, что мне это по душе, что я люблю конфликты. Напрасно ты так считаешь. Я ухожу из «Герреро» как выжатый лимон. Но это работа. И медленно, исподволь жизнь фирмы претерпевает перемены.
— Разве широкая реклама нашей продукции была бы в этом плохим тебе помощником?
— Я не ставлю под сомнение продуктивность твоей идеи, даже считаю ее блестящей. Но разве тебе не ясна щекотливость ситуации? Твою идею наверняка примут в штыки. Конечно, это целиком и полностью моя вина, мне ни в коем случае не следовало ставить тебя на этот пост в «Герреро».
— Потому что здесь меня ассоциируют с тобой?
— Да, именно. Им нравится читать на твоем лице печать твоего падения. Теперь им надо, чтобы ты и на службе показала себя не в лучшем свете. Тут-то они уже завопят во весь голос: «А чего еще ожидать, если на важную должность назначили бабу по принципу постельной, а не деловой квалификации?!» — Эмма побагровела при этих словах. — Прости мне грубость. Я выражаю не свое мнение и, возможно, даже не их. Я говорю о том, как может быть и как, к сожалению, бывает.
— А почему ты так уверен, что я оступлюсь?
— Есть такая важная вещь, как временной фактор. Когда времени в запасе уйма, не так уж страшно и ошибиться. Сама ошиблась — сама же все и исправишь. И никто этого не заметит. А когда времени в обрез…
— Значит — нет?
Эмма вздохнула. По крайней мере у него достало такта разъяснить ей почему.
— Может быть, и нет… Мне приходит в голову только один путь решения проблемы, а принимать его или отвергать — это уже твое дело.
— Я внимательно слушаю.
— Ты должна принять мою помощь. Ты все будешь делать сама, но тебе придется постоянно поддерживать со мной связь. Антонио Хименес сейчас очень загружен делами. Несправедливо наваливать на него слишком много. Я и так у него в долгу за то, что он опекал тебя в течение твоего испытательного срока. — Эмма обдумывала его предложение, а он между тем вертел в руках компактный органайзер. — Давай сойдемся здесь же и в этот же час во вторник. Я бы предпочел, чтобы никто не догадывался, что мы работаем сообща.