Да, теперь она кошка, гуляющая сама по себе. А еще — растение, только что отошедшее от пережитой суровой зимы. Со стороны оно кажется мертвым, но соки в нем двинулись. Еще чуть-чуть — и оно все покроется зеленью молодых побегов.
Как же она была смешна — убеждала себя, что она ничто без Луиса Кеведо! У нее был временный застой, вот и все…
На одном из табуретов у стойки бара стояли туфельки Кейт. Подруга заняла для нее место.
— Надо же! Не успела я оглянуться, а ее величество тут как тут. Вот, я тебе уже кофеек накрыла блюдечком, чтобы не остыл. Еще чуть-чуть — и я бы умяла твой пирожок.
Что-то Кейт уж очень благодушествует. Это ведь самая вредная девчонка во всем северном полушарии. Кофе был едва теплый.
— Тебе любопытно что-нибудь узнать, Кейт?
— Нет, мне, знаешь, как-то безразлично.
— Тебе безразлична судьба лучшей подруги?
— Годам к сорока ты станешь вздорной бабой, Эмма Блэкмур.
— Спасибо за прямоту. За пирожок я с тобой не расплачиваюсь: ты оставила мой жакет в автобусе.
— Его же потом возвратили… Слушай, Эмма. Ты что, не поладила с тем испанцем?
— Почему ты так думаешь?
— Быстро ты вернулась в Англию.
— Видишь ли, Кейт, на меня там что-то нашло. Я все деньги, которые от него получила, стала тратить на выпивку и «колеса». А Кеведо семья старинная, можно даже сказать — рыцарская семья. Понятно, какое обо мне у них сложилось мнение…
— Погляди, за тем столиком Брэд. Ты знаешь, что он к тебе неравнодушен? Ладно, я пойду. В другой раз покупай пирожок на свои!
— Эй, дама со шрамом, ты в порядке?
Эмма вошла в бар после изнурительнейшего часа, какой только был в ее жизни, и с благодарностью приняла пиво, заказанное для нее Брэдом.
— Как теннисный мячик на уимблдонском корте.
— Бедняжка Эм! Ну так отдохни же в объятиях друга. — Он обнял ее, притянул к себе.
Закрыв глаза, Эмма позволила ему шлепнуть себя по заднему месту, как ребенка. Брэд был из породы праздных молодых людей, всегда сидящих на чьей-нибудь шее, и к тому же законченный мужской шовинист. Но за последние полгода она привязалась к нему, как к брату.
— Как прошло собеседование, Брэд? — спросила Кейт. — С кем ты говорил?
— С сеньором из отдела рекламы компании «Герреро», они производят шерри в Хересе-де-ла-Фронтера. Я подумал, что у меня есть неплохой шанс благодаря познаниям, полученным в Севилье. Но люди, которые беседуют с кандидатами, форменные гестаповцы…
Брэд отпустил ее и вернулся к своей пинте пива. Эмма тоже села за столик, все еще ощущая приятное тепло его рук. Он настаивал на том, чтобы она взялась писать о виноделии в Испании, но она отказывалась именно потому, что благодаря Луису хорошо разбиралась в этом деле. А может быть, попытаться? Не все ли теперь равно?