— Обо мне дон Кеведо что-нибудь говорил? — спросила она сеньора Хименеса за обедом.
Босс проигнорировал ее вопрос.
— Почему вы ничего не едите? Очень рекомендую этот салат.
— Пожалуйста, сеньор! — настаивала Эмма.
— Все-то ей не терпится, все-то она хочет знать… Ведь и у меня может истощиться терпение.
— Простите, я не хотела нарушать ваш обед.
Дон Хименес улыбнулся.
— Вы здесь как струя свежего воздуха, Эмма. Уверен, что в компании вас ждет большое будущее. Заметьте: я не приписываю это вашим связям.
— Мои связи… — Она вся напряглась. — Кто еще про них знает?
— Насколько мне известно, никто. Однако двое или трое любопытствовали на ваш счет в связи с поведением на совещании. — Эмма сжала кулачки. Нет, она не позволит Луису выставить ее дурочкой. Она будет работать так, что комар носа не подточит! — Я им сказал, что вы получили какие-то дурные вести из дома и поэтому весь день вне себя. А дон Кеведо был снисходителен к вашей несдержанности, потому что знал причину. Годится такое объяснение?
— Спасибо вам. — Эмма стиснула его руку.
— Так что, моя дорогая, остаетесь у нас? — Она промолчала. — Не понимаю. Вас здесь ждет блестящее будущее. Я могу себе представить, что у Луиса с вами связана какая-то романтическая история. Что же плохого, если он сохраняет доброе к вам отношение и хочет помочь в карьере?
— Если бы это было действительно так! — Эмма горько засмеялась.
— Отчего же не так? Он многим своим подругам нашел места в своей компании. — Эмма недоуменно подняла брови. Сеньор Хименес неторопливо прожевал жаркое и продолжил: — Далеко за примером ходить не надо. Вот его здешняя секретарша… — Он вытерся крахмальной салфеткой.
Эмма пыталась подавить в себе подспудное чувство ревности.
— Он вам это сказал?
— Нет, но это как-то всем стало известно.
— Только не мне! — Она продолжала смотреть на него в упор.
— Это все равно что инквизиция, — жалобно пробормотал Хименес. — Вам следует встретиться с моей женой. Вы, конечно, очень понравитесь друг другу.
— Как это понимать?
— Моя жена обожает журналы с обзорами светской и семейной хроники. Сам я не большой любитель всего этого, а вот ей нравится. Если кто-то знакомый там фигурирует, она сразу ставит меня в известность. И на эту секретаршу жена мне указала. Она была фотомоделью, работала на одну косметическую компанию.
— Понятно.
Значит, Луис бегает за моделями. То эта наглая Кармелита, то скандинавка, про которую тут болтали, теперь еще его секретарша. Ясно, что перед моими скромными чарами — тогда, на вилле — ему легко было устоять. «Ты все равно самая красивая на свете!» — вспомнились ей его слова. Лживая гадина! Всякой дурнушке он сказал бы то же самое. Ему ведь это ничего не стоит.