– Вы его знаете?
– Конечно! Ну, не лично, – тут же смутилась Катя, – я его песни знаю. Он чудный. А вам не нравится?
– Я его никогда не слышал, – признался Герман. – Я из бардов больше всех Галича люблю.
– У Тимура Шаова есть потрясающая песня о Галиче. Ой, а нас пустят? – встревожилась Катя. – Тут на Шаова всегда аншлаг.
– Я заказал по Интернету, – успокоил ее Герман.
Он выкупил билеты, они вошли, разыскали свой столик и сели. Им подали меню. «Ну вот и настал момент истины, – с горечью подумал Герман. – Может, на этом и расстанемся».
Ему вспомнился один случай. Он был в гостях у Никиты Скалона. Давно, еще до того, как Никита во второй раз женился. Была холостяцкая мужская компания, и один из гостей пристал к нему как с ножом к горлу: выпей да выпей.
– Отстань от него, – приказал Никита.
Но пьяный гость все никак не мог успокоиться:
– Нет, ну а что с ним будет, если он рюмку выпьет?
– А что с тобой будет, если дам по кумполу? – разозлился Никита. – Я тебе скажу, что будет: уши отлепятся.
Его приятель обиженно засопел, но затих. Герману было приятно, что Никита за него вступился. Он мог бы и сам дать по кумполу кому угодно с теми же отягчающими последствиями, но не хотелось затевать скандал в гостях. Да и вообще, он был не драчлив.
– Что будете пить? – спросил он вслух.
– Не знаю, – сказала Катя, – давайте сначала определимся с едой.
– Дело в том, что я вообще не пью, – предупредил Герман. – Заказывайте, что хотите, не обращайте на меня внимания.
Катя опять окинула его веселым взглядом, на щеках проступили ямочки.
– Я постараюсь, Герман, но вас… трудно не заметить. С вашего позволения, я выпью немного вина. Можно?
Вот и все. Она не стала выяснять, как да почему он не пьет, давно ли с ним такое и что будет, если он рюмку выпьет.
Герман не знал и не мог знать, что у Кати тоже бывали в жизни похожие истории. Однажды она была в гостях у своего учителя Сандро Элиавы. Сидели за щедрым грузинским столом в большой компании. Неожиданно к Александру Георгиевичу пришел один из его аспирантов, израильтянин Давид Леви, оригинальный народный художник.
Его мигом усадили за стол, принесли целое блюдо грузинских яств. Остальные гости к тому времени уже переключились на десерт. Давид не был безумно религиозен, но основные запреты соблюдал. Он поел, и кто-то из гостей предложил ему десерт. А на десерт было мороженое. Давид застенчиво покачал головой. Ему нельзя было мешать мясное с молочным. И тут гостя разобрало:
– Ну что тебе будет от мороженого? Ну съешь! Ну хоть попробуй!
Этери как раз ушла на кухню заваривать чай. Александр Георгиевич Элиава сидел, лукаво улыбаясь, и наблюдал. Ждал, что будет дальше. А настырный гость все никак не хотел отстать от несчастного Давида. И тут Катя не выдержала. Она была за этим столом всего лишь гостьей, но вмешалась: