– Да ну тебя, Фирка, что ты несешь? Между прочим, я его нарисовала.
– И молчала?! Дай посмотреть!
– Пошли наверх.
– Пошли. Заодно покажешь, что ты там у Нины накупила.
Катя нервничала. Рабочий день кончился, вдруг Герман позвонит? Но откровенно выпроводить Этери она не могла. Они поднялись в квартиру, и Катя показала подруге рисунок.
– А что? Неплохо… Очень даже неплохо. Слушай, давай его выставим, этого варяга, а? Обрамим и выставим.
Но Катя отказалась:
– Нет, это личное. Это мое.
– Да ладно, я пошутила. Но рисуночек очень неплохой. Растешь на глазах.
– Стараюсь.
– Ну, давай шмотки показывай.
Катя показала просто так, вынимая из шкафа одну вещь за другой.
– Надень, – попросила Этери. – Устрой мне дефиле.
– Надо душ принять, мы ж картины вешали, я вся потная. Давай как-нибудь в другой раз.
Этери почувствовала, что пора сворачиваться. Она только туфли не одобрила:
– Ну, Катька, ну ты тупишь! Это туфли для женщины за пятьдесят.
Сама она обожала щеголять на высоченных шпильках.
– Когда-нибудь я до них дорасту. Оглянуться не успеешь, – печально улыбнулась Катя.
– И опять черные! Не надоело?
– Ну, ты ж меня знаешь… Я как Генри Форд: «Машина может быть любого цвета, если она черная», – отшутилась Катя. – Черные ко всему подходят. Не надо голову ломать.
– Ладно, я еще займусь твоим воспитанием, – пообещала Этери. – Шмотки хороши, но их мало. Купи еще что-нибудь. И только пикни мне про долг, убью на месте. Зарэжу, да? – изобразила она грузинский акцент.
Герман позвонил, когда Этери уехала, словно подгадал. Но голос у него был виноватый.
– Прости, я освобожусь поздно. Мы протокол о намерениях подписали, партнер – грузин, будем обмывать.
– Ты будешь обмывать? – иронически уточнила Катя.
– При сем присутствовать, – вздохнул Герман. – Я не знаю, когда освобожусь. Просто не представляю.
Катя даже не ожидала, что так расстроится.
– Ничего страшного, – пролепетала она. – Завтра увидимся. Или как-нибудь на днях. Мы сегодня экспозицию меняли, я устала.
– А твои картины там есть?
– Вот придешь и увидишь.
«Что я делаю? – спросила она себя мысленно. – Зазываю его. «Заманываю на интерес», как говорит Этери». Из трубки до нее фоном доносился гул голосов.
– Ладно, иди уже. Тебя там ждут, неудобно.
– Я позвоню, – обещал Герман. – Завтра же.
Положив трубку, Катя постаралась взять себя в руки. Ничего же не случилось! Он не обязан. Он позвонил, предупредил. Не пропал без следа. Все нормально. Но она с ужасом чувствовала, что он нужен ей и что провести ночь одной в пустой постели… «Ты знаешь его со вчерашнего дня, – строго напомнила себе Катя. – Ты ничего о нем не знаешь. Прыгнула в койку с мужиком и…»