Сегодня Соломатин отправился на кладбище. Если не получилось с одного конца, надо попытать счастья с другого. В разговоре Фомин упомянул кличку Могильщик. Среди клиентов Глеба, обладавших богатым уголовным прошлым, никто такой клички не слыхал, и Соломатин решил съездить к Вите Купину, знакомому кладбищенскому работнику…
Перед воротами кладбища ряды торговавших цветами старух, как всегда, закрытый цветочный магазин, припаркованные машины, два похоронных автобуса, группы людей, одетых в темное и, у самых ворот, знакомая фигура в синем халате и беленькой кепочке, надвинутой на брови — Витя Купин.
— Здоров! — дождавшись, когда Глеб подойдет, сунул ему крепкую мозолистую ладонь Виктор. — Чего вдруг надумал?
— Понадобилось, — уклончиво ответил Соломатин.
— Ладно, пошли ко мне, ежели у тебя дело.
Он повел Глеба по тенистой аллейке, мимо разноцветных оград, за которыми кое-где стояли окрашенные серебрянкой кресты, но больше памятники из камня.
— Все тут будут, — кивнул на могилы Виктор. — Сейчас суетятся, а потом притихнут и — сюда, в бессрочный отпуск от земных забот. Чаще надо людям кладбища посещать, меньше друг дружку грызть станут.
— Философствуешь? — улыбнулся Соломатин.
— А чего? Все могильщики — философы, еще Шекспир отмечал. Теперь название сменили, называют рабочим по благоустройству кладбища, но суть не меняется: все та же лопата. Я только территориально при кладбище состою, гранитным участком, но такого насмотрелся. Во! — он показал на огромный камень, возвышавшийся над остальными памятниками, — обратно пойдешь, полюбопытствуй. Торговому работнику поставили и написали: «от родных и друзей», будто подарок сделали. И здесь хотят выделиться. А земле, ей все одно, кем ты был: героем, трусом, торговым работником или милиционером. Согласен?
— Земле — может быть, а людям?
— Все правду ищешь, — распахивая перед Соломатиным дверь конторы, ехидно заметил Купин. — Добиваешься социальной справедливости ценой собственного спокоя? Давай, хватай за руку жуликов и убийц, волоки в кутузку, дери глотку с начальством за правое дело. Только не забывай, сколько правдоискателей раньше времени полегло.
Глеб посмотрел в окно на ряды могил, березки, кресты, памятники. Где-то далеко заплакали трубы, оборвав мелодию траурного марша на высокой, щемящей ноте.
Скинув беленькую кепочку, Виктор уселся за старенький письменный стол, сдвинул в сторону ведомости и отчеты, достал две чашки.