— В любом случае я очень рад.
Хотя Филипп горел желанием открыть коробку, он не мог быть невежливым и потому предложил:
— Почему бы вам не обсушиться немного и не пропустить стаканчик?
Взглянув на часы, Тэлбот решил, что у него есть ещё время и принял приглашение. Поднявшись по лестнице и пройдя через студию, они оказались в квартире Филиппа. Тэлбот сел в глубокое кресло и вытянул ноги. Хозяин дома поставил на сервировочный столик бутылку виски, два стакана, сифон с содовой водой и занялся поисками сигарет.
— Как поживает миссис Кэртис? — спросил он.
К тому времени, когда Филипп нашел сигареты, Тэлбот уже налил себе щедрую порцию «Хейга».
— О, все так же, — ответил он. — Слабая нервная женщина.
— У неё достаточно причин, чтобы быть нервной, не так ли? Сначала самоубийство моего брата, потом автомашина, едва не сбившая её в Виндзоре, и, наконец, ужасное убийство её брата — и все за несколько недель — слишком много для любого.
— Да, думаю, бедной женщине пришлось нелегко, — согласился Тэлбот, — хотя держится она стойко.
Филипп поднял стакан.
— Ваше здоровье!
После того, как гость сделал большой глоток виски, Филипп спросил:
— Как продвигается дело Квейла?
— Понятия не имею. Уверяю вас, полиция не доверяет мне свои тайны. Они приезжали в отель несколько раз, засыпали Ванессу и меня разными вопросами, но, по-моему, дело у них не движется. Поверьте мне, этот Гайд многого не добьется. Между прочим, как я понял, вы сказали ему, что Квейл приходил сюда и искал ключ.
— Да, именно так все и было.
— Как странно! Томас ведь прекрасно знал, что ключ принадлежит сестре, он — от её личных комнат.
— Инспектор говорил мне об этом.
— Я считаю, что Томас был в чем-то замешан, так сказать, был темной лошадкой.
— Вы хорошо его знали?
— Томаса? Нет, фактически очень мало. Откровенно говоря, эта показная любовь к никудышной собачке, эксцентричность в одежде… ну, мягко говоря, он был мне не по вкусу. Но готов держать пари на что угодно — он был в чем-то замешан. — Тэлбот допил свой виски. — Людям не втыкают нож в спину без всякой причины.
— Полагаю, вы правы, — мрачно откликнулся Филипп.
Взглянув на часы, Тэлбот поднялся.
— Мне пора идти. Благодарю за прием.
— Что вы, что вы. Я вам очень благодарен за посылку.
Филипп едва дождался, когда закроется дверь за напыщенным управляющим. Перепрыгивая через ступеньки, он стрелой помчался в гостиную и перочинным ножом вскрыл упаковку. Под оберточной бумагой был гофрированный картон, скрепленный резиновой лентой. А разрезав ленту, он увидел содержимое посылки — тоненькую книжку малого формата. Знакомую книжку. «Сонеты и стихотворения» Беллока — то же издание, которое читал Рекс, а потом украл Энди, но не тот экземпляр. В этом на форзаце незнакомой рукой была сделана надпись: