Она с трудом отскребла от стола забытый Анжеликой мокрый глянцевый журнал и уже собиралась бросить его в корзину для мусора, когда в глаза бросился яркий заголовок на обложке: «Печаль и радость материнства Тии де Луки». Осторожно оглянувшись по сторонам, Сара перелистала слипшиеся страницы, пока не добралась до разворота с большим портретом Тии, раскинувшейся среди розовых шелковых подушек. Полупрозрачный шифоновый кафтан актрисы подчеркивал ее сексуальность, в этом наряде она выглядела воздушной и одновременно вполне осязаемой, чувственной. Сара начала читать.
«Легендарная изысканная красота мисс де Луки при личной встрече поражает еще больше, чем на экране. Ее изящная фигура остается по-прежнему тонкой и гибкой, — тут Сара поморщилась, — несмотря на беременность, о которой она объявила на прошлой неделе. Ее выразительные глаза затуманились печалью, когда актриса сказала: „Я давно мечтала о ребенке и была уверена, что муж разделяет мое желание“. Она имела в виду известного режиссера Лоренцо Кавалъери, с которым развелась после пяти лет брака. „Однако он оказался не готов принять такую ответственность. Я счастлива, что Рикардо согласился разделить со мной радость благословенного чуда…“».
— Вижу, вы трудитесь в поте лица, — раздался рядом голос.
Сара обернулась, пряча журнал за спиной, и съежилась под взглядом черных глаз Лоренцо Кавальери. Он был небрит. В ярком свете утра она увидела проседь в его густых темных волосах, и ее сердце сжалось.
— Я только… то есть я хотела…
Едва заметная улыбка приподняла уголки его скорбно сжатых губ.
— Я пошутил. Почему бы вам не передохнуть? Ваша сестра наслаждается завтраком на террасе моей виллы, пока вы чистите ее дом.
— Лотти с ней? — автоматически спросила Сара и пожалела об этом. Со слов Тии де Луки следовало, что он не хотел даже собственного ребенка, не говоря уж о чужих.
— Да, — суховато заметил Лоренцо. — По-моему, она вполне освоилась в Кастеллацио.
— Вы уж простите, — забеспокоилась Сара. — Там, где мы живем, так мало места — качели негде повесить. — Она постаралась незаметно спихнуть журнал в мусорное ведро и взялась за тряпку. — Сейчас быстро закончу уборку здесь и перейду…
Лоренцо накрыл ее руку своей, остановив суетливое движение.
— Что? До обеда уберете весь дом и перекроете крышу?
Здравый смысл велел ей выдернуть руку и отойти подальше, но ощущение было таким приятным, что у нее не хватило душевных сил. Сара покраснела, дыхание участилось, как у пробежавшего марафон астматика. Запинаясь, она сказала:
— Ну, не совсем. По крайней мере, я приберусь, чтобы здесь можно было отпраздновать свадьбу. — Сара снова взялась тереть стол. — У Анжелики нет даже приличной щетки.