— У тебя не слишком высокое мнение о женщинах, — холодно сказала Старр.
— А вот здесь ты ошибаешься, малышка. — В голосе Рекса появилась странная серьезность. — Я обожаю женщин. Среди них есть нежные существа, которые понимают, что созданы для любви, и не противятся этому. Но я презираю так называемых «эмансипированных женщин». Они требуют себе такие же права, как у мужчин, но при этом ожидают, что им будут уделять внимание, как самым слабым женщинам. О конечно, они не признаются в этом, но будут недовольны, если их лишить этого. Они хотят, чтобы вблизи ты восхищался их умом, а вдали — их телом. А мужчины, бедняги, так устроены, что предпочитают все наоборот.
— Я очень устала и пойду спать, если ты не против, — сказала Старр, воспользовавшись наступившей паузой.
Рекс схватил ее за руку:
— Не уходи, Старр, пойдем постоим на балконе. Сегодня такая замечательная ночь — жалко ее терять. Ведь мы живем так мало, что просто не имеем права бросаться хорошими вещами.
— Боюсь, то, что ты считаешь хорошим, я таким не нахожу, — напомнила она.
Он засмеялся и придвинулся ближе.
— Но я достаточно самонадеян, чтобы поверить, что смогу тебя переубедить. Пошли, Старр. Море сегодня будет сине-черным, слегка пурпурным, и таким же станет небо. И может быть, у нас с тобой никогда больше не будет таких минут. Другие — возможно, но не такие.
И Старр пошла с ним, хотя понимала, что проявляет слабость. К тому же она даже не поняла, как Рексу удалось ее уговорить. Но иногда его глубокий, с легкой хрипотцой голос оказывал на нее магическое действие. Она подумала, что, наверное, так же чувствуют себя миллионы его поклонниц, которые пишут все эти бесконечные письма.
— Я провел ужасный вечер, — сказал Рекс отрывисто. — Чувствовал себя как маленький мальчик, наказанный за то, чего он не совершал. Ты не будешь больше так поступать со мной, верно?
Он подошел к Старр совсем близко и коснулся ее обнаженной руки. Она почувствовала, как по телу пробежала дрожь, и торопливо отодвинулась.
— Но почему, Старр? — нежно спросил Рекс. — Это нечестно по отношению ко мне. Каждый раз, когда я пытаюсь к тебе приблизиться, ты воздвигаешь какой-то неестественный барьер между нами. Ты даже не даешь мне возможности… Ты и себе не даешь возможности.
Старр ответила и потом никак не могла понять, почему тогда сказала именно это. Возможно, потому что внутри она была очень напряжена и ей просто необходимо было произнести что-нибудь очень обыденное, чтобы избавиться от этого ощущения.
— Я хочу оставить работу секретаря. Надеюсь, ты не станешь возражать.