Червяк вжался в стену спиной.
– Я не хочу неприятностей, Рашн, – сказал он. – Пойми, моя репутация…
– Брось впаривать мне это говнидло, мальчик, – сказал я. – Ты самый скользкий тип в этом городе, и твоя репутация воняет похлеще нью-йоркской канализации. Выкладывай, где он!
Червяк ощерил желтоватые зубы.
– Ты, Рашн, здесь хорошо наследил, многим ты не нравишься. Иметь дела с тобой – небезопасно, и мне…
Я подхватил его за шкирку, развернул и несильно припечатал мордой о тонкую фанерную стену. Стенка затрещала, а Червяк взвыл:
– АААА! Ты мне нос сломал, гребаный красный медведь!!!
– Говори, где наш парень?! – я приложил его еще разок.
На шум явился сияющий Шмаков.
– Прикажи мне атаковать, атец! – взревел он.
– Взял у красотки телефончик? – спросил я. – Все-таки у нас с тобой исключительно разные представления о прекрасном.
Шмаков радостно загоготал, а я снова тряхнул за шиворот хнычущего Билли Червяка:
– Хочешь, я отдам тебя своему другу? Его выгнали из Кей Джи Би за жестокость. Он умеет быстро выбивать признания.
– Доки! – в отчаянии взвизгнул Билли. – Какой-то незнакомый рашн объявился вчера в доках, на территории Папы Кальвини! Но я ничего не говорил тебе! И вообще я не хочу иметь с тобой никаких дел!!!
Я вытащил из кармана макинтоша фотографию дезертира.
– Он? Смотри сюда, он?!
Билли поспешно закивал:
– Он, Рашн, это он!
Я упрятал фотографию во внутренний карман, отпустил Билли. Тот мешком съехал вдоль стены и спрятал лицо в ладонях.
Я вытащил несколько купюр и кинул на кровать.
– Я надеюсь, ты не соврал, приятель, – сообщил я. – Иначе нам придется вернуться.
– Смотрели «Крестного отца»? – спросил я, когда мы подъезжали к докам.
Шмаков и Плошкин замотали головами.
– Эх вы, – я ухмыльнулся. – Одно слово – береза…
– Сам ты фарца! – радостно огрызнулся Шмаков. – Я видак-то выцепил перед самым призывом.
– Короче, там про итальянскую мафию. А старикан, к которому мы едем, типа как из этого фильма, только настоящий. Так что вы там потише, я сам говорить буду.
– А мне опять машину сторожить? – спросил Плошкин.
– С нами пойдешь, – сказал я, притормаживая у ворот. – Так безопасней будет.
Охрана узнала меня – в прошлом частенько наведывался, а пару месяцев назад ездил сюда по поручению Дерюгина, выправлять для Хвата ящик французского коньяка к юбилею. То есть Дерюгин поставил задачу, а уж как я буду ее выполнять, оставил на мое усмотрение. Конечно же, я справился.
Резиденция Папы Кальвини располагалась в старом здании портового склада, переоборудованном под ночной стриптиз-клуб. Ошивалась здесь куча народу, спекулянты всех мастей, бандиты, остатки богемы, музыканты и артисты, иногда заглядывали и офицеры Сил Урегулирования из тех, кто мог похвастать связями в городе.