- О!.. Нэ, нэ, пан Владимир: наш стрелковый прапор (батальон) там, у Львова, весь целый пребьежел до Руска... (России). Руско про наш народ то соу наше надежда и лубов! И здес мы уже не пленны: то нени казарма, то йе общее житие наших воякув.
Володя понял и не спрашивая, что Руско - это по-ихнему Россия. На сердце у него просветлело.
- Я знаю про чехов. Мы учили... У вас был Ян Гус, великий учитель, проповедник. Немцы его сожгли на костре. С ним император Сигизмунд поступил вероломно: пригласил его на собор, выдал ему охранную грамоту, а потом предал, и его сожгли на костре...
- О-о!
Этот возглас застенчивого восхищения частенько и после срывался с его уст, когда Иржи хотел быть особенно приятен своему русскому собеседнику.
И, ободренный этим, Володя и еще блеснул своими познаниями в чешской истории:
- А потом - Ян Жижка... великий полководец... И табориты.
- О-о! Так, так! Ян Жижка.
Глаза чеха увлажнились и потеплели. С подлинно братским чувством смотрел он теперь в лицо Володе и улыбался да время от времени произносил свое: О-о!
Невольно улыбаясь на его выговор, Володя заметил: чех как-то особенно мягко произнес ж и в слове "Жижка", а слово л ю б о в ь напротив, с забавной твердостью: лубов. Заторопившись, он делал иной раз диковинные ударения в русских словах. Длинные слова зачастую оказывались у него как бы разломленными на части - каждое со своим ударением.
И все же они вполне понимали один другого и прекрасно договорились.
Чех сказал, дружески коснувшись Володиного локтя:
- Зачем вы, пан Владимир, уходили от меня? Я хлопал смычком по окну, абы вы шел до нас: я желал, абы вы слушал мою гудбу.
- А я думал: потому вы постучали, что нельзя.
- О-о! То - моя хибичка!.. (ошибочка). Просим за одпущение.
Иржи был смущен до крайности.
Ласково и решительно взял он потом Володю под руку и пригласил войти в общежитие. Сказал, что будет играть для "пана Владимира" самые лучшие вещи.
Пока шли через двор, Володя успел спросить:
- Скажите, пожалуйста, как вас звать по отчеству?
- У нас не зовут по отци. Толко - Иржи. То йе - Юрий, русски.
- И вы не зовите меня пан Владимир. Просто Володя.
- Так, так... добже, добже: Володья!
Мальчик улыбнулся забавному выговору своего имени, но ничего не сказал об этом, а только спросил:
- А что значит фамилия ваша - Прохазка? Ее можно перевести на наш язык?
Чех лукаво глянул на него:
- Можно. Русски сказать: прогулка.
И оба рассмеялись.
Когда они вошли с ним в комнату с четырьмя солдатскими, строго заправленными кроватями, то двое товарищей Иржи тотчас же быстро, по-военному, вскочили и, одернувшись, вытянулись.