(В 1947 году Двенадцать Традиций АА — в том числе Одиннадцатая о сохранении анонимности в публичной прессе — еще не были приняты Сообществом в целом).
Профессор Уотсон в письме 1958‑го года в Центральное Бюро Обслуживания АА в Нью–Йорке, через восемь лет после смерти доктора Боба отмечал, что он был предметом дискуссии среди пяти одноклассников на домашней вечеринке на Кейп Коде. Двое из них знали Боба очень близко в колледже, и позднее встречали его, при его приездах и отъездах в Чикаго, Флориде, Калифорнии и Огайо.
Профессор Уотсон писал: «Мы думаем, вряд ли когда‑либо была более широкая, полезная и возвышенная попытка такого рода, настолько истинная, настолько плодотворная в деле спасения людей, и настолько разумная практически, как ваши замечательные Анонимные Алкоголики». Используя язык более цветистый, чем мог бы понравиться Доктору Бобу, Профессор Уотсон описал своего одноклассника, как «великого реформатора себя самого и других».
«Как одноклассники, мы гордимся, что среди нас была такая динамичная, полезная всему обществу и творческая фигура, как Доктор Роберт Холбрук Смит, влияние которого теперь распространяется по всей земле» — сказал он.
Но для молодого выпускника Дартмута в 1902 году такое будущее было вообразить не проще, чем десятилетия болезненного опыта, которые ему предстояло пережить.
II. Работа после колледжа: Доктор Медицины и алкоголик
Теперь, когда Боб заполучил диплом, предполагалось, что он начнет зарабатывать на жизнь и сам обеспечит себе надежное и безопасное будущее. Когда дело касалось вещей, которых он действительно хотел, Боб становился очень усердным. Он был амбициозен, и хотел стать доктором медицины, как его дедушка по матери. Однако, по какой‑то причине, о которой мы так и не узнали, его мать была категорически против этого. И ему ничего не оставалось, кроме как пойти работать.
Таким образом, Боб провел следующие три года в Бостоне, Чикаго и Монреале, делая короткую, переменчивую и безуспешную карьеру. Первые два года после Дартмута он работал в Фэабанкс Морс — компании, производящей весы в Сент Джонсбери, интересы которой его отец однажды представлял в качестве адвоката.
Арба Дж. Ирвин, другой дартмутский одноклассник Боба, вспоминал, что встречал Боба время от времени, когда он приезжал в Чикаго по делам Фэабанкс Морс (и возможно также, чтобы повидаться с Анной, которая тогда преподавала в школе неподалеку от Оак Парка). «Боба не интересовал бизнес, — говорит мистер Ирвин. — К тому же, в выходные он постоянно пил».
После двух лет в Фэабанкс Морс, Боб переехал в Монреаль, где занимался продажей оборудования для железных дорог, газовых двигателей и других изделий тяжелой промышленности. Через несколько месяцев он переехал в Бостон, где недолго проработал в супермаркете Файлинс, где «ему не нравилось и не очень получалось», по мнению его сына Смитти.