- Вы имели отношение к убитой? У вас же разгул был широкомасштабным?
- Но ведь убитая не скажет теперь, что между нами было.
- И в дневнике нет этого.
- Я не вырывал страниц.
- Это - да. Вы знали, что убитая имеет дневник?
- Поговаривали об этом. Они же с Фишманом соревновались... В писатели лезли. Слог у нее был пожиже, чем у Фиши, но, однако, крепок.
- Потому вы, не дождавшись меня, рванули к вещественным доказательствам?
- Нет, просто я подумал, что ваша жена в тот вечер затеяла какое-то культурное мероприятие. Вы будете поздно.
- И как вы думаете выходить из этого положения?
- Как? Я думаю, вам не удастся вытурить меня из дела. Потому что не даст товарищ полковник, наш главный с вами на сегодня бог.
Полковник, слышавший весь этот разговор, нейтрально хмыкнул.
- Скажите уж, что дочь полковника учится на факультете, где деканом ныне ваш отец.
- И это важно, Александр Александрович. - Васильев завинтил крышку термоса. - Мы же живем не в свободной стране, где взаимоотношения контролируются совестью. Мы давно ее потеряли, совесть-то. Никто не заставит отца причинить боль моему прямому начальнику. Отец мой всегда отличался разумом. А с вас, если уж хотите знать, слетит не один волосок, как только тронете меня...
- Видишь, товарищ полковник? - Теперь уже хмыкнул Струев.
- Далеко пойдет, - осклабился Сухонин. - Если, конечно, не остановят... Грубо, старший лейтенант! Но это, Саня, ты его спровоцировал!
Я сидел насупившись. Что же произошло с нами, грешными? Почему они не стесняются меня, человека столичного, с остреньким перышком? Они сами идут на зуб, открывая язвы профессии. У них точно так, как у всех. Раньше боялись газетной полосы, хотели попасть в нее лишь положительными. Теперь - другое время? Пиши! Все стерпит газетная или журнальная полоса. Напротив, чем хуже о тебе, тем лучше резонанс. Ты не в мафии, ты не их, если тебя хлещут.
- Молодой человек! - Полковник сидел в машине вразвалку, он обращался ко мне. - Вы, говорят, из пострадавших?
- Да, - ответил за меня Струев. - Он получил ночью по куполу.
- Как?
Полковник глядел на меня испытующе.
- Я, я... - Я забормотал.
- Просто любопытство, - подумав, сообщил подполковник. - Верно я говорю?
Я кивнул головой.
- А кто же вас ударил? - спросил Сухонин.
- Если бы он знал! Мне позвонил с Хапстроя, тот же Плотников сообщил: какая-то женщина тащит окровавленного мужика...
- В том-то и дело, что крови не было, - отозвался я.
- Утюгом, завернутым в полотенце, и шарахнули, - засмеялся подполковник.
- Шутки шутками, а все это мне не нравится, - сказал полковник.