Дом номер пять по Аппер Кэткарт-роуд в Тутинге мало походил на жилище автора острых сатирических пьес.
Сэра Чарлза провели в комнату с бежево-серыми, цвета овсяной муки стенами, которые украшал фриз из желтоватых веночков, с портьерами из розового бархата, со множеством фотографий и фарфоровых собачек, с телефоном, стыдливо накрытым куклой в пышных юбках, с изобилием столиков и латунных фигурок сомнительного происхождения – то ли из Бирмингема, то ли из Восточной Азии.
Мисс Уиллс вошла в комнату так тихо, что сэр Чарлз, который в это время рассматривал смешного долговязого Пьеро, валявшегося на диване, не услышал ее шагов.
– Здравствуйте, сэр Чарлз, – сказала она тонким голоском. – Рада вас видеть.
Сэр Чарлз круто обернулся.
Мисс Уиллс была одета в мягкий джемпер, который уныло болтался на ее костлявом теле. Чулки морщились на худых ногах, обутых в лакированные туфли на высоченных каблуках.
Сэр Чарлз пожал ей руку, взял предложенную ему сигарету и опустился на диван рядом с Пьеро. Мисс Уиллс села напротив. Стекла ее пенсне вспыхивали в лучах света, падающего из окна.
– Подумать только, как это вы меня отыскали, – сказала она. – Мама будет в восторге. Она обожает театр, особенно всякие чувствительные спектакли. Только и говорит что о той пьесе, где вы играли принца. Ходит на дневные представления и любит полакомиться шоколадом. Она у меня такая.., заядлая театралка.
– Как это мило! Вы себе не представляете, до чего приятно, когда тебя помнят. Вообще-то память у наших зрителей такая короткая, – вздохнул сэр Чарлз.
– Мама будет потрясена, если вас увидит. На днях приходила мисс Сатклифф, так она была в восторге.
– К вам приходила Анджела?
– Да. Она ставит мою пьесу «Собачка смеется». Может быть, слышали?
– Конечно, – сказал сэр Чарлз. – Читал об этом. Весьма интригующее название.
– Рада, что вы так думаете. Мисс Сатклифф оно тоже понравилось. Это осовремененная интерпретация детских шуточных стихов. Много всякой забавной чепухи. В общем, вздор, ерунда, разные смешные происшествия. Само собой, все вертится вокруг героини, которую играет мисс Сатклифф. Все пляшут под ее дудку. Вот, собственно и все.
– Неплохо. Наша сумасшедшая жизнь, что она такое, как не забавная шутка! А собачка смеется, глядя на нас, да?
«Она сама и есть эта собачка, – осенило вдруг сэра Чарлза. – Смотрит и смеется».
Пенсне мисс Уиллс перестало отсвечивать, и сквозь стекла на сэра Чарлза глянули умно и проницательно светло-голубые глаза.