В ответ на вопрос, как ему удалось разбогатеть, Мейнард сказал, что он «пару раз» приходил на помощь терпящим бедствие, но в основе своей здоровым компаниям, ставил их на ноги с помощью своих капиталовложений, а когда оказывалось, что они не в состоянии ему уплатить, приобретал их, чтобы спасти от ликвидации. «К выгоде всех заинтересованных сторон», — мягко заметил он.
— Кроме прежних владельцев? — поинтересовался корреспондент, но вопрос был задан просто, без подковырки.
Голос Мейнарда ответил, что, разумеется, прежние владельцы получили щедрую компенсацию.
— А что потом? — спросил корреспондент все тем же вежливым тоном.
Мейнард ответил, что, естественно, если ему подворачивалось выгодное предложение, он перепродавал предприятие, а деньги снова вкладывают в какую-нибудь нуждающуюся фирму. Покупка, перепродажа и слияние предприятий весьма целесообразны, если речь идет о сохранении рабочих мест и о получении значительных прибылей. Он, Мейнард, сделают свой скромный вклад в развитие промышленности и обеспечил многих людей надежными рабочими местами. Была очень благодарная работа чисто с человеческой точки зрения. И Мейнард, и корреспондент говорили культурным, ровным тоном. В целом было ужасно скучно.
Отрывок кончился тем, что корреспондент поблагодарил Мейнарда за интересную беседу и на экране появился снимок Мейнарда, с благородным видом смотревшего в объектив.
Экран снова покрылся черно-белым снегом, словно и его одолела смертельная скука.
— Это Аллардек-благодетель, — сказала Роза, звякнув браслетами и скрестив длинные ноги. — Вы с ним знакомы?
— Знаком.
— Ну вот, а теперь Аллардек — жадный хищник.
— Я и с ним знаком, — сказал я.
Она лукаво взглянула на меня, глядя, как я смотрю на снег на экране, пока наконец экран не ожил снова. Перед нами опять появился обаятельный Мейнард, снова прозвучал голос за кадром и первые безобидные вопросы. Но когда корреспондент начал расспрашивать подробнее о перекупленных им фирмах, запахло жареным. На этот раз голос корреспондента был резким и обвиняющим, рассчитанным на то, чтобы возбудить защитную реакцию.
Мейнард некоторое время сдерживался и вел себя скорее самоуверенно, чем раздраженно. Эти ответы вошли в передачу. Но постепенно его проняло, вежливость улетучилась, он повысил голос и начал размахивать руками.
— Я действую в соответствии с законом! — тяжеловесно говорил он корреспонденту. — Ваши инсинуации постыдны! Когда должник не может уплатить, кредитор вправе забрать в уплату его имущество. Так поступает государство. Это делается по суду. Таков закон. Разрешите вам сообщить, что, к примеру, если владелец скаковой лошади не может уплатить тренеру за содержание, тренер вправе продать его лошадь, чтобы покрыть убытки. Таков закон. Более того, такова естественная справедливость!