Вслед за судебными исполнителями в хижину зашел Бастьен.
— Эй, Консьянс, — предложил он, — давай-ка потолкуем немного о делах.
Юноша протянул гусару руку и улыбнулся в знак согласия.
— У меня есть мысль, — продолжал Бастьен.
— Какая же?
— Давай возьмем наши сабли… Надеюсь, твоя сабля на месте?
— Да.
— И устроим засаду в лесу по дороге в Виллер-Котре.
— Зачем?
— Чтобы подождать их там, разумеется.
— Кого подождать?
— Да судебных исполнителей, черт их побери! И тогда зададим им такую тррепку, черртям будет тошно, вот будет потеха, как говарривали у нас в полку!
— Тихо, дорогой мой Бастьен, — остановил друга Консьянс, — если, не дай Бог, кто-нибудь услышит хоть что-нибудь подобное, мы погибнем окончательно, а нам и так несчастий хватает!
— Проклятье! — воскликнул Бастьен. — Подумать только, эти мерзавцы упразднили мой крест и отняли у меня пенсию!
И он сделал угрожающий жест, подобно Аяксу, проклинающему богов.
— Эх, если когда-нибудь представится случай отправить их в ад, откуда они пришли, это будет для меня большой радостью, — продолжал гусар. — Во всяком случае, до встречи, Консьянс, и если я тебе понадоблюсь, вспомни, что мы друзья по гроб жизни!
И Бастьен ушел, бормоча себе под нос:
— Ну, проклятые штафирки! Ну, проклятые Бурбоны! Можно подумать, все в мире устроено только для того, чтобы портить кровь порядочным людям!
Два часа спустя метр Шекс вновь проехал через Арамон и оставил папаше Каде копию постановления, согласно которому продажа его земли назначалась через шесть недель, то есть на конец января 1815 года.
Старик попросил прочесть ему бумагу от первой до последней буквы.
— Так там и сказано? — недоверчиво спросил он, когда внук дочитал документ до конца.
— Да, дедушка, это правда: продажа назначена через шесть недель.
— Таким образом, через шесть недель землю продадут?
— Нет, дедушка.
— Но, дурачок, именно об этом говорится в бумаге! Ты же сам только что ее прочел!
— Ба… если, дедушка, верить всему, что говорят гербовые бумаги, пришлось бы всегда дрожать, читая, что тебя повесят или колесуют.
— Шутишь? Что же, шути.
— Я не шучу, а надеюсь, — серьезно объяснил Консьянс.
— Ты надеешься, что через шесть недель землю не продадут?
— О, я в этом уверен.
— Но каким образом ты этому воспрепятствуешь?
— Дедушка, я отправлюсь в Суасон, выберу адвоката, адвокат поднимет вопрос об инциденте.
— А что это такое — инцидент?
— Это значит, дедушка, что он попросит суд предоставить тебе трехмесячную, а то и шестимесячную отсрочку выплаты долга, ссылаясь на наши обстоятельства.
— Но ведь адвокат из Суасона запросит уж никак не меньше пятидесяти франков.