В его словах заключалось некое приглашение к удачной шутке, суть которой была пока неясна, но Тим не преминул воспользоваться. Взял уверенной рукой стило, да и начертал – крест‑накрест. Вышло славно: тут и там вспыхнули смешки, один за другим, затем сильнее, еще и еще. И вот уже по «Оксюморону» прокатилась звенящая волна одобрительного хохота. Левадий заозирался растерянно, дернул себя за тугой высокий воротник, словно его душило, словно спрашивал: «Озорничаете? Ах, как некстати!» После подумал немного и тоже хохотнул для приличия. Вроде пронесло!
– Не люблю вычурного, – поймав благодарственный взгляд Тима, тихонько зашептал ему на ухо «польский панич». – Дисгармонично сложилось, тут я с вами согласен. Но и Левадия можно понять – занятие у него скучное, одно слово, распорядитель. Однако кто‑то должен… – Лютновский будто бы и виновато развел руками – что должен не он и одновременно, словно бы раскаиваясь, вслед уплывающей тени Мирандовича, в коварной проделке.
Но надо было торопиться в «Кяхту». Тим наскоро распрощался, эх, жаль в пределах города не принято – не то надел бы «квантокомб», раз‑два, глядишь, и на месте. Бегом до Ливонской панорамы, до постоялого двора далеко, до рассвета – уже близко. Хорошо хоть стрекочущий приветственно «серв» с полуслова выдал ему просимое. Еще повезло – снова правила для детишек, не для тех, конечно, кому от «3 до 5», – постарше. Оно и ладно, и доходчивей.
Тим засел за скорое чтение. Что же: сосредоточенность, дыхание и… за пару лет упражнений под опекой вы достигнете необходимого результата. Какое там, за пару лет! Нет у него этой пары. И лишнего дня нет тоже. С отчаяния Тим взялся за тренировку этого самого дыхания. Главное запомнить: сосредоточенность, порядок прохождения, ни на мгновение не выпускать свою целостность из сознания. Думать о себе как о единице, в кою все прочее включено… Да, бред, как от «Проказливого махаона». За мучительными, непривычными для себя упражнениями Тим и сам не заметил, как уснул. Прямо на полу – заботливый «серв» развернул над ним воздушное одеяло, да так и оставил в покое.
Очнулся – солнышко светит вовсю. Ох, что‑то будет! Наспех затолкал в себя желеобразный травянистый завтрак – сразу пришел в полное сознание. Еще раз, напоследок, пробежал страничку с ИНСТРУКЦИЕЙ. И это только первая, остается надеяться – самая главная. Чего же больше? Сосредоточиться, ни на мгновение не выпускать целостность из сознания. Как‑то на деле? Пробовать негде, да и некогда. Осрамится он, как пуганая галка над ольховым кустом. Ох, осрамится! Однако скоро полдень, а дрожащая серебром дождевая капля Режимного Коридора на дальней городской окраине. Тут бы поспеть вовремя.