Однако мелех не послушал их, так как не хотел растягивать войну надолго и, решив, что сила есть, ума не надо, он взмахнул рукой, и сто сорок тысяч бойцов его армии, атаковали земляные и деревянные укрепления штангордцев по левому берегу реки Саны. Вновь забили барабаны, взвились к небу черные сигнальные дымы, промчались по подразделениям гонцы, и Центральная армия Благословенного Рахдона, перешла в решительное наступление.
Передовым отрядом, разумеется, были горцы, все сорок пять тысяч неукротимых в своей ярости диких бойцов, ринувшиеся на прорыв штангордской обороны на участке шириной всего в десять километров. Нестройными толпами, подбадривая себя воинственными кличами и песнями, они рванулись вперед, не оружием, а зачастую своими телами пробивая строй западных воинов. Горская пехота форсировала реку, смела со своего пути все заграждения и атаковала все три укрепрайона находящиеся на участке их прорыва. Именно их напор и отчаянная смелость, смогли на какое-то время расстроить и смешать боевые порядки штангордской оборонительной армии. Укрепрайоны первой линии пали в течении одного часа, и этим, горцы дали возможность конным отрядам степных племен, закрепиться по левому берегу и вступить в бой. Да, гарля и хайдаров в тот день истребили практически всех, но дело свое они сделали, честно отработали контракт и в очередной раз подтвердили звание лучших восточных наемников.
Пытаясь сбить степняков обратно в реку, герцог Конрад Четвертый кинул в бой все свои резервы, легкую кавалерию, рыцарей гвардии и немногочисленных наемников. Однако степняки, с остатками гарля и хайдаров прочно удерживали небольшие высоты, с разрушенными укреплениями на них и, не смотря ни на какие потери, отступать на правый берег не собирались. Позади стояли заградотряды из гвардейцев-бордзу, и шансы выжить в битве, были более высоки, чем при отступлении, тем более, что к ним постоянно подходили подкрепления.
Уже к вечеру, когда накал битвы достиг своего апогея, пошел дождь, самый настоящий весенний ливень, который продолжался несколько часов подряд. Природа-мать развела людей и прекратила битву, и продолжилась она уже только на следующий день.
В ту ночь герцог Штангордский сидел в своей палатке и со страхом, сковавшим его сердце, подсчитывал потери всего только одного дня яростного сражения. С утра, в его распоряжении было пятьдесят тысяч воинов, и еще тридцать были раскиданы по всей оборонительной линии. К ночи, в его распоряжении осталось только двадцать тысяч готовых продолжать бой воинов и, чтобы вступить в завтрашний бой, ему требовалось оголить укрепрайоны и срочно стянуть к месту вражеского прорыва бойцов с других участков. Было дело, он чуть не проявил слабость, за малым не поддался панике, но все же смог перебороть себя, принял верное решение и уже к утру получил еще десять тысяч солдат из оборонительных линий, а на подходе было еще столько же.