— Давайте, ребята, еще по граммулечке, — витькина мать держала стопку косо, расплескивая водку. — Помянем его…
На нее нахлынули воспоминания.
— В детстве пришел раз из школы. Говорит, больше, мам, не пойду. Всем учителька дала лыжи на физкультуре, а у него лыжи с креплениями отобрала, отдала другому ребятенку — у того отец где-то. Большая шишка… И так и не ходил. Не могла заставить…
Дверь громко хлопнула.
Помощница, наконец, появилась.
— Привет…
Ксения прошла к столу, на ходу показала длинные, меж полами распахнувшейся дорогой шубы, стройные ноги. Села рядом с Игумновым — он держал ей место — откинула на плечи волосы. Она знала Витеньку. Платник начальника розыска приглядывал за нею, когда им обоим приходилось работать в транзитных залах на вокзале.
Витькина мать тоже ее знала.
— Милая, не забыла!..
Она не связывала приезд Ксении с Игумновым. Впрочем, и должность его она все равно не знала. Как и название предприятия, на котором работал сын. Витька говорил, да она забыла:
«Какойто почтовый ящик…»
— Небось набегалась за день, Ксения. Садись. Помянем светлую душу Витеньки. Царствие ему небесное…
— Спасибочки…
Ксения знала, как себя вести. Кивнула ментам, Качану. В прошлый раз она тоже сидела на том же месте. Подвинула тарелку.
Улучив минуту, когда ее оставили без внимния. быстро шепнула:
— Мосул вернулся в общежитие. В курсе? Ему заказали билеты на ближайший рейс в Лагос. Днем он улетит…
— Вполне объяснимо…
— Сейчас ищут курьера с «начинкой». Никак не найдут. У него скоро критический срок. Он у вас?
— Его завезли в Склиф. Как ты сама?
— Perfect! Совершенно!
Она вернулась из общежития в отличном настроении. Ей можно было позавидовать: впереди вся жизнь и каждый день — новые надежды и свежие впечатления. Фортуна к ней пока благоволила.
— Молодец…
Ксения благодарно прижалась к нему коленом. Потом и вовсе заплела Его ногу. Так уже бывало.
— На тебя не накатили, когда ты звонила?
— Нет, никто даже не обратил внимания…
Витькина мама наполнила стопки. Все снова пригубили.
— Ты чего? Завязал? — Ксения обратила внимание — Качан поставил рюмку нетронутой.
— Да нет. — Он улыбнулся. — Просто завтра меня кинут…
— Кто?!
— Начальство…
— Да ладно! — Путана показала ослепительно белые зубы.
— Честно. Это и по мне тоже поминки…
Он недоговорил. У Игумнова прозвонил сотовый. У телефона был Карпец. Он звонил с вокзала. Был хорошо слышен голос дикторши, объявлявшей об отправлении очередного сцепа. Пухлогубая, она их едва размыкала и в конце почти каждого слова у нее слышалось явственное «м».
… Отправляетисям… со второго… путим…