Но он был наркоман с таким же непредсказуемым поведением, как у Римы.
Деньги, которые я послал ему на билет, он мог легко истратить на наркотики. Он мог остаться в Сан-Франциско и не поехать в Санта-Барбу.
С этой мыслью, которая облегчала мою совесть, я пошел в буфет и съел сэндвич. Потом расплатился по счету гостиницы. Пока спускали мой чемодан, я заперся в телефонной кабинке, набрал справочную и попросил телефон бунгало, Восточный Берег, Санта-Барба. После обычной паузы мне сообщили номер: Восток-6684. Я занес его в свою записную книжку, затем вышел из гостиницы и взял такси до вокзала.
Я приехал в Холланд-Сити вскоре после полуночи. Контролер на перроне приветливо мне улыбнулся.
— Мое почтение, мистер Холлидей! Есть ли какие-нибудь добрые вести о госпоже Холлидей?
Я сказал, что Сарита выздоравливает и что я надеюсь увидеть ее в субботу.
— Рад это слышать, — сказал он. — Она прекрасная женщина, мистер Холлидей. Надеюсь, этого подонка, который в нее врезался, упекут на много лет.
Водитель такси, который вез меня домой, гоже справился о Сарите. До меня вдруг дошло, что она стала популярной фигурой, и я почувствовал гордость за нее.
Но когда я открыл дверь своей квартиры и оказался в тишине гостиной, на меня навалилась смертельная тоска. Я долго стоял без движения, словно бы ожидая услышать приветливый голос Сариты, потом окинул взглядом привычные предметы обстановки, остановившиеся часы на каминной полке, слой пыли на телевизоре, и сердце у меня сжалось от одиночества.
Я пошел в спальню, разделся, принял душ и влез в пижаму. Затем вернулся в гостиную, налил себе виски, слегка разбавив содовой, сел у телефона и закурил. Допив виски и выкурив сигарету, я взглянул на часы.
Было без двадцати два ночи. Я мысленно перенесся в Санта-Барбу, в убогий домишко на Восточном Берегу, где Рима и Вазари, должно быть, готовятся ко сну, а может, уже легли.
Теперь я должен был выполнить вторую часть своего плана. Я взял записную книжку, лежавшую на столе, проверил телефон бунгало и набрал междугородную. Когда телефонистка ответила, я дал номер и сказал, что буду ждать.
Я сидел неподвижно, уставившись в потолок и прислушиваясь к помехам на линии.
Но вот я услышал мерные сигналы: это звонил телефон в бунгало. Через некоторое время в трубке щелкнуло, и Рима ответила раздраженным тоном:
— Восток-6684. Кто это?
При звуках ее голоса у меня екнуло сердце.
Я спросил нарочито резким и грубым голосом:
— Эд есть?
— Кто говорит?
Слышимость была такая хорошая, что я различал ее учащенное неровное дыхание.
— Неважно кто. Друг. Мне надо с ним поговорить.