В газетах не появлялось больше никаких сообщений об убийстве. Я убеждал себя, что опасность миновала. Должно быть, Вазари бежал за границу, и полиция никогда его не найдет.
Но однажды вечером, подъехав к своему дому после посещения клиники, я еще из автомобиля увидел рослого мужчину, который стоял, опершись о стену с таким видом, словно бы кого-то ожидал.
Я с первого взгляда узнал массивную фигуру инспектора Киэри. Кровь бросилась мне в голову, во рту пересохло, и я с трудом подавил в себе панический импульс рвануть с места и уехать.
Прошло три недели с тех пор, как мы виделись, и я надеялся, что это была наша последняя встреча. Однако вот он стоит, явно ожидая меня.
Я неторопливо вылез из машины и подошел к нему, сумев взять себя в руки.
— Привет, инспектор, — сказал я. — Что вы здесь делаете?
— Вас жду, — ответил он не особенно учтиво. — Мне сказали, что вы уехали в больницу, поэтому я пришел сюда.
— Что вам нужно? — Слова застревали у меня в горле. — Что у вас теперь?
— Мы поговорим об этом у вас, мистер Холлидей. С вашего позволения, я последую за вами.
Я поднялся по лестнице к своей квартире, слыша за собой шаги Киэри.
— Мне сказали, что вашей жене было очень плохо, — сказал он, когда мы вошли в гостиную. — Сейчас ей лучше?
Я бросил плащ и шляпу на стул, подошел к камину и повернулся лицом к Киэри:
— Да, ей сейчас гораздо лучше, благодарю вас.
Он выбрал самое большое и самое удобное кресло и сел в него, сняв шляпу и положив ее на пол рядом с собой. Затем приступил к стандартному ритуалу развертывания жевательной резинки.
— В прошлый раз, мистер Холлидей, — сказал он, сосредоточенно разглядывая жвачку, — вы мне говорили, что не знаете Риму Маршалл и никогда не слышали о ней.
Я сжал руки в кулаки и засунул их в карманы брюк. Сердце у меня так колотилось, что я испугался, как бы он не услышал.
— Совершенно верно, — сказал я.
Он поднял голову и впился в меня своими маленькими зелеными глазками.
— У меня есть основания считать, что вы говорили неправду, мистер Холлидей, и что вы все же знали эту погибшую женщину.
— С чего вы взяли? — спросил я.
— Фотография убитой женщины была в газетах. Человек по имени Джо Мазини, владелец гостиницы «Каллоуэй», добровольно дал нам информацию. Он приятель этой Римы Маршалл. Он говорил, что к нему в гостиницу для встречи с ней приходил мужчина со шрамом на лице и опущенным правым веком. Похоже, она боялась этого человека и заранее попросила Мазини не выпускать его из гостиницы, когда она уйдет, чтобы он не мог пойти следом за ней. Описание этого человека со шрамом соответствует вашему внешнему виду, мистер Холлидей.