Меня всего трясло от страха.
— Я не хочу продолжать, — сказал я. — Давай сматываться отсюда, пока не поздно.
— Не будь трусом, — сказала она резко. — Теперь уж я не отступлюсь.
Внезапно мелькнула полоска света, когда она направила луч карманного фонаря на замок в ящике стола. Она села на пол между столом и стеной и начала потихоньку напевать себе под нос.
Я ждал с колотящимся сердцем, прислушиваясь к легким скребущим звукам, сопровождавшим ее манипуляции.
— Замок хитрый, — сказала она, — но я сейчас с ним управлюсь.
Минуты тянулись мучительно долго, скребущие звуки начали действовать мне на нервы, но у нее ничего не получалось. Она уже не напевала себе под нос, а бормотала ругательства.
— В чем дело? — спросил я, отойдя от окна и взглянув на нее через стол.
— Крепкий попался орешек, но я его одолею. — Она говорила совершенно спокойно. — Не мешай. Ты не даешь мне сосредоточиться.
— Давай уйдем отсюда!
— Да успокойся ты, наконец!
Я вернулся на свое место, и тут у меня перехватило дыхание, а сердце чуть не выскочило из груди.
В бледном свете звезд я увидел очертания головы и плеч человека, который смотрел в окно.
Я не знал, видит ли он что-нибудь. В кабинете было темно, но мне казалось, что он смотрит прямо на меня. У него были широченные плечи, а на голове сидела форменная фуражка, от которой я похолодел.
— Там кто-то есть… — слова застряли у меня в пересохшем горле.
— Готово! — сказала Рима.
— Там кто-то есть!
— Я его открыла!
— Ты что, не слышишь? Снаружи кто-то есть!
— Прячься скорее!
Я лихорадочно обшарил глазами темный кабинет. Пот ледяными струйками стекал у меня по лицу. Я метнулся в глубь комнаты, и тут же дверь толчком распахнулась. Щелкнул выключатель, и пронзительно-яркий свет пригвоздил меня к месту.
— Только шевельнись, враз прихлопну!
Это был голос полицейского.
Я обернулся.
Он стоял в дверях, сжимая в своей загорелой мускулистой руке крупнокалиберный пистолет, который был направлен прямо на меня. Это был типичный полицейский: высокий, широкоплечий и грозный.
— Что ты здесь делаешь?
Я медленно поднял вверх трясущиеся руки, охваченный ужасным предчувствием, что он вот-вот меня пристрелит.
— Я… я… я…
— Руки держать над головой!
Он не подозревал о присутствии Римы, которая скорчилась позади стола. Я думал сейчас только о том, как ее прикрыть, каким образом выйти отсюда, чтобы он ее не заметил.
Мне удалось кое-как обуздать свои нервы.
— Я заблудился и хотел здесь переночевать.
— Да ну! Переночуешь там, где будет гораздо спокойнее. Ну, топай! Иди медленно и держи руки над головой!