- Впервые я открылась тете Лили - в субботу за обедом, - сказала Норин. - До этого же носила свою тяжкую в себе. Мама, которая могла бы хоть как-то мне помочь, была в отъезде, а с Майклом мы в последние годы общались мало; без особых причин, просто каждый жил своей жизнью. То же самое и с папой, которого я уже месяца два не видела. Собственно говоря, я и тете Лили не призналась, кто именно это сделал, однако она догадалась. Она знала, что я была с Линвиллом. Кажется, она даже добавила, что и сама с ним знакома, хотя подробностей я не помню.
- Значит, мистер Линвилл знал мисс Роуэн?
- Э-ээ... да, - пробормотала Норин. - А что?
- А знал он, что мисс Роуэн дружит с мистером Гудвином? - осведомился Вулф, пропуская её вопрос мимо ушей.
Норин наморщила носик.
- Кажется, это как-то всплывало. Да, однажды, когда я упомянула тетю Лили, он сказал, что мистер Гудвин очень известный и добавил нечто в этом духе.
Стоило Норин завести речь о моей славе, как Вулф скривил физиономию.
- А когда ваша мать узнала о том, что произошло между вами и мистером Линвиллом?
- Она вернулась из Европы во вторник, и мы с Майклом устроили ей вечер встречи - у неё дома. Шампанское, воздушные шарики, плакат на двери - все как полагается. Мы пригласили и Эдварда... мистера Памсетта; они ведь с мамой уже несколько лет очень дружат. Я из кожи вон лезла, чтобы казаться веселой и беззаботной, но мама меня почти сразу раскусила.
- И вы ей во всем признались?
- Не то слово! Меня вдруг просто прорвало. Вот так торжественная встреча, да? Бедная мамочка - я отравила ей всю радость от возвращения!
Норин потупилась, разглаживая юбку пальцами.
- Значит, во вторник о случившемся узнала не только ваша мать, но и ваш брат с мистером Памсеттом? - уточнил Вулф. - Вы ведь назвали имя мистера Линвилла?
Норин кивнула.
- У мамы началась настоящая истерика, хотя волновало её главным образом опасение, что эту историю раздуют газеты. Боже упаси, если на такую фамилию, как наша, упадет тень. А представляется, какая теперь поднимется шумиха вокруг нашей фамилии? Майкл тогда настолько рассвирепел, что саданул кулаком по стеклянному столику для коктейлей с такой силой, что по тому трещина прошла. Только Эдвард оставался спокойным. Он предложил нам обратиться в полицию, но этим лишь окончательно вывел маму из себя.
- А вы помните, что сказал ваш брат?
- Ох, он бушевал как раненый тигр. Вопил, что я неблагодарная дескать, надо было ценить дружбу с Дугом. Правда, злился он больше на себя самого - за то, что не сумел меня уберечь.