– Серый, Серый, куда тебя? – повернул друга на спину Яким и встретился с его затуманенным взором.
Серый попытался что-то сказать, но вместо слов изо рта выплеснулся ручеек крови. Тело его выгнулось, затем обмякло, и в зрачках застыло небо и кроны берез…
– Суки, – выругался Яким, принимая из холодеющей ладони Сергея револьвер. – Ну, с-суки…
Он отполз от березы и устроился за небольшим можжевеловым кустом. По тому месту, где остался лежать Серега, стреляли уже более чем из дюжины винтовок, а затем показалась цепь солдат. Яким прицелился в переднего и нажал на спусковой крючок. «Наган» плюнул огнем и дымом, и солдат упал. Яким выстрелил еще раз и бросил второй револьвер в кусты.
– Ладно, суки, – прошептал он и отполз от куста. Почти тотчас в место, где лежал Яким, вонзилось несколько пуль.
Сзади хрустнула сухая ветка. Яким быстро обернулся и увидел черный зрачок винтовочного ствола, направленный точнехонько в грудь. Через мгновение в груди хрустнуло, и на него обрушился мрак…
Яким очнулся через четверть часа. В перелеске никого не было. Выстрелов не было слышно тоже.
«Может, Мамай с ребятами ушли?» – подумал он.
Потом он попробовал приподняться, но ничего не вышло. Тогда Яким повернулся на бок и пополз, хватаясь за кусты, ветки и корни деревьев. За ним оставался кровавый след. Извилистый и страшный, как след змеи.
Перелесок кончился, показалось озеро. Мост был метрах в двухстах. Он поднялся на колени и, зажимая рукой рану, поднялся. Сделал шаг, другой, увидел, как на мост въехало восемь подвод. В возницах он узнал нанятых мужиков. Подводы остановились. Яким замахал свободной рукой, надеясь, что его заметят. Но люди стояли к нему спиной и по-деловому сбрасывали с подвод тяжелый груз в озеро.
Яким заорал что есть мочи, но изо рта вырвался лишь один хрип. А потом рот наполнился кровью, и он, сделав еще шаг, рухнул в прибрежные кусты…
* * *
Яким, то бишь заведующий бутырским бакалейным магазином Василий Степанович Филипчук, вдовец, участник гражданской войны, как значилось по документам, лежащим в городском военном комиссариате, и раненый белочехами во время взятия Казани в восемнадцатом году, когда он героически отстаивал город от гидры контрреволюции, крутанул барабан «нагана». Там лежал лишь один патрон. Его он чуть не потратил на женщину тридцать с лишком лет назад, когда очнулся от боли и когда Горбатый мост был уже пуст. Оказалось, его кто-то тащит волоком по берегу озера. Он уже поднял руку, чтобы выстрелить в согнутую спину, но снова потерял сознание.
В следующий раз он очнулся в постели. Он открыл глаза и увидел женщину. Это и была Нюта…