Дин:
— Ты еще попроси Бога, чтобы нам по башке не надавали.
Я:
— Все нормально будет, не дергайся. Зачем кому-то детей убивать?
Опрашивать подозреваемых — штука рискованная, но без этого нет расследования. А если ты трясешься от страха, смени профессию, сдай жетон детектива и сиди дома.
В пабе воняло так, будто сюда слили все пиво на Земле. Мы старались не дышать, чтобы не одурманить разум и сохранить ясность мысли. Любой входящий-выходящий годился в убийцы. На нас посетители таращились, как оголодавшие вампиры. Мы стояли в дверях — одна нога за порогом. Безопасность превыше всего.
Дин:
— Кого конкретно мы высматриваем?
Я:
— Сам не знаю. Вроде он был черный, но я до конца не уверен. Я видел только руку, когда он нагнулся за ножом. Может, рука была в перчатке, издалека не видно.
Дин:
— Давай начнем с черных. Как насчет вот этого?
Я:
— Нет. Дылда. Очень высокий. Наш был куда ниже.
Дин:
— Ясно. А вон тот?
Вон тот торчал у автомата, на котором колесом вертелись фрукты (не настоящие, а нарисованные, это в пабе игрушка такая, суешь в нее деньги, а на ней огоньки вспыхивают). Следы паутины на черном, правда, отсутствовали, зато имелась серьга, а уж в глазах было столько злобы — на всех в округе хватит. Подозреваемый тряс автомат (чтобы опять огоньки заплясали) и ругался. Известное дело, убийцы легко выходят из себя.
Я:
— Подойдет. Какой бы вопрос ему задать? Придумал?
Дин:
— Не будь дебилом, понятно, что напрямую не спросишь. Надо постараться его подловить. Спроси, знал ли он жертву, да в глаза при этом гляди. Если отводит взгляд, значит, виновен.
Я:
— Может, ты спросишь? А я прикрою.
Дин:
— Не буду я никого спрашивать. Твоя задумка, ты и веди допрос.
Я:
— Не здесь же. Подожду, пока он выйдет.
Дин:
— Так и знал. А мне что, весь день тут торчать?
— Так иди и спроси сам.
Дин:
— Минуточку. Сначала поглядим, что он будет делать. Не показывай, что следишь за ним, пусть ведет себя естественно.
Мы вышли на улицу и принялись наблюдать через стекло. Убийца отстал от автомата с фруктами и взял себе еще пива. Публика пила, отправляла эсэмэски, глазела на сиськи барменши (хоть она была старая и жуткая). Пивом воняло все сильнее, Дин прямо места себе не находил. Когда подозреваемый встал и направился к выходу, мы чуть не кинулись наутек. А ведь нельзя показывать, что боишься, преступники чуют твой страх не хуже ос.
Подозреваемый:
— В чем дело, мелкие, ищете кого?
Дин:
— Мы просто ждем папу.
Подозреваемый:
— Не торчите здесь зря, вокруг полно всяких ублюдков.
Это хитрость. Он просто хочет поскорее избавиться от нас. Да еще сигарету зажег, тоже о многом говорит.