Я снял цепочку и отодвинул засовы. За спиной я прятал давилку для картошки — на случай, если придется отбиваться.
Микита и Лидия носятся со своими карнавальными костюмами. Обе хотят нарядиться попугаями. Трико — оно и есть трико, только и радости, что все в перьях. Из Лидии вышла вылитая ощипанная курица. И перья не настоящие, девчонки притащили их из танцевального клуба. Некоторые перышки розовые. А розовых попугаев не бывает.
Лидия:
— Нет, бывает. Я сама видела.
Я:
— Это фламинго розовые. Не бывает розовых попугаев, говорю тебе.
Микита:
— А вот языки у нас розовые. Полюбуйся.
И она показала мне свой язык. Он у нее извивался, словно большой червяк. Мерзость какая.
Если у девчонки сережка в языке, значит, дура. Все тут так думают.
Микита показала мне свой танец. Мне не понравилось. Трясла сиськами как чокнутая, прямо в нос мне их совала. В общем, выжили меня. Я ушел в свою комнату и включил сидишник (всего пятерка у часового доктора на рынке). Офори Ампонса вполне сгодится, чтобы заглушить тупой голос Микиты.
Микита:
— Ах, куда же ты, Гарри, неужели хочешь накрасить губки для меня, чтобы стали красивые и сладенькие? Одолжить тебе помаду?
Я:
— Отвали, хрюкало! Я скорее самого себя в зад поцелую!
Микита в своем костюме — дура дурой. Сиськи так торчат, что, кажется, сейчас выпрыгнут и сожрут тебя. Лучше бы их не было совсем. А то так хочется их потискать, прямо не могу.
Вышел я, только когда приспичило поприветствовать вождя, невтерпеж стало. Микита уже собралась уходить, они с Лидией мяли в руках пакет с надписью Nisa, потурсуют и заглянут внутрь, будто там невесть какое сокровище. Увидели меня, замялись, засуетились, рожи такие скорчили, словно я проник в их страшную тайну. Потом Микита смылась, а Лидия сунула пакет в черный мешок с грязным бельем, выглянула за дверь и завертела головой, как бы высматривая врагов.
Лидия:
— Не уходи никуда, я скоро.
Я:
— Ты в прачечную? Я с тобой! Выиграю у тебя опять!
Лидия:
— Поздно уже!
И как хлопнет дверью у меня перед носом. Я досчитал до десяти и потихоньку высунулся наружу Проскрипела дверь лифта. Я выскочил на лестницу и слетел вниз. Лидия вышла на первом этаже, я видел. Я крался за ней до самой прачечной и спрятался за углом. Через окно все отлично видно.
Ни души. Лидия достала вещи только из пакета с надписью Nisa и положила в мою любимую машину. А потом — я глазам своим не поверил — вытащила из мешка с грязным бельем мамин отбеливатель и весь вылила в стиралку. Торопилась так, словно важное задание выполняла, даже руки тряслись, еле-еле монеты в машину затолкала. Там надо приложить усилие, иначе стиралка хрюкнет и выплюнет деньги обратно. У Лидии только с пятого раза получилось. Наше грязное белье она вообще стирать не стала. А выходя из прачечной, чуть не налетела на меня.