«Тяжелая скорбь подавила все существо мое с той минуты, как дошла до меня весть о кончине Владыки,— читаем мы собственные слова А.В. Жандр в «Записках Чихачева».— <...> Ни днем, ни ночью не покидало сердце ощущение духовного сиротства. <...> Так сильно было чувство печали, что даже во время Таинства Исповеди не покидало оно меня, не покидало и во время совершения литургии. Но в ту минуту, как Господь сподобил меня принять Святые Тайны, внезапно... ...печаль о кончине Владыки исчезла». После того, как А.В. Жандр встала на левый клирос против иконы Успения Божией Матери, «пред внутренними глазами моими,— продолжает А.В. Жандр,— как бы также в сердце... изобразился лик усопшего Святителя — красоты, славы, света неописанных! Свет озарял сверху весь лик, особенно сосредоточиваясь наверху главы. И внутри меня, опять в сердце, но вместе и от лика, я услышала голос,— мысль, поведание,— луч света,— ощущение радости, проникнувшее все мое существо, которое без слов... передало моему внутреннему человеку следующие слова: “Видишь, как тебе хорошо сегодня. А мне — без сравнения так всегда хорошо и потому не должно скорбеть о мне” <...> Несказанная радость объяла всю душу мою. <...> Мне казалось, что был Христов день,— кончает А.В. Жандр,— таким праздником ликовало все вокруг меня, и в сердце тихая творилась молитва». Затем три ночи подряд раба Божия имела посещение Божие и слышала небесные звуки, которыми «небожители радостно приветствовали преставившегося от земли к небесным — земного и небесного человека, епископа Игнатия». А.В. Жандр запомнила при троекратном повторении не только слова, но и напев тропаря — на глас восьмый. Об А.В. Жандр автор записок, схимонах Михаил (Чихачев) отзывается как о «человеке глубоко религиозном и безупречно правдивом», почему и с верой принимает, что «святитель Игнатий действительно мыслится как небесный предтеча своих учеников и чтителей, молящий Господа Бога — даровати им прежде конца покаяние»[90] (последние слова слышанного тропаря).
Второе явление епископа Игнатия, приведенное в «Записках Чихачева», связано с именем Софьи Ивановны Снесаревой, большого духовного друга Святителя. В видении этом, которое произошло в августе 1867 года, Святитель готовил ее к переходу в вечную жизнь и изрекал слова о необходимости покаяния. С.И. Снесарева видела Владыку сначала в обычном виде, затем по мере его удаления от нее, восходя кверху, он светлел. «Как Владыка по мере восхождения становился неземным, так и все, присоединившиеся к нему в разных видах, принимали невыразимо прекрасный солнцеобразный свет»,— свидетельствует С.И. Снесарева. «Эти сонмы были различных видов и света,— продолжает дальше свое повествование С.И. Снесарева,— и чем выше ступени, тем светлее. Преосвященный Игнатий поднимался все выше и выше. Но вот окружает его сонм лучезарных святителей. Он сам потерял свой земной вид и сделался таким же лучезарным. Выше этой ступени мое зрение не достигало». С.И. Снесарева начала молиться: «Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего, Преосвященного Игнатия, и святыми его молитвами спаси и помилуй меня, меня грешную!» — и проснулась. С.И. Снесарева свидетельствует, что, находясь на погребении святителя Игнатия, она испытывала невыразимую словом «грустную радость»