— Так спросите у него! — сказал посланник, кивнув в сторону старшины.
Не надо мной командовать, сэр! — хотел я сказать. — Я не подчинённый Флота, а гражданское лицо. Я приставлен к вашей миссии в качестве переводчика.
— Он тоже не знает, — сказал я вместо этого. — Он ждёт, когда монахи дадут ему знак, что он может приземлиться.
— Уже несколько часов!
Я пожал плечами и посмотрел на монастырь. Он завис, как гротескная гнилая тыква, на карнизе скалы над отвесным обрывом. Чёрная стена под ним была покрыта органическими выделениями, словно облита толстым слоем коричневой глазури, которая стекала на много метров вниз, образуя отвратительный наплыв на нижнем выступе.
— Скажите, Палавье…
— Паладье, сэр.
Он отмахнулся и смерил меня высокомерным взглядом; серые, покрасневшие от холода глаза слезились на ветру.
— …нападение тогда было совершено с того перевала, не так ли?
— Нападение? Это был трусливый разбойничий налёт.
Он метнул короткий незаинтересованный взгляд и, вытянув морщинистую шею над форменным стоячим воротником, расшитым золотом и символами космических кораблей, глянул из-под козырька ладони вверх, на перевал Аваланч, глубокую седловину между горами Матин и Арсин.
— Значит, они пробились на своей ветряной барке против восходящих потоков тепла. Это достижение, однако.
— Ну, смотря как на это взглянуть, сэр. Я вижу это иначе. Монастырь не мог их учуять, потому что они подкрались на рассвете против ветра. Монастырь ни о чём не подозревал и не принял никаких мер предосторожности. Они пришвартовались к цистерне над монастырём и высыпали снотворное в воду, которую монастырь каждое утро пил. Остальное уже не составило труда. Они нашли вход незапертым. Монастырь был слишком оглушён наркозом, чтобы сопротивляться.
— С военной точки зрения гениальный приём, — одобрительно кивнул он. — Сразу видно, что это были флотские ребята.
— Они убили пятерых монахов, которые охраняли ожерелье богинь.
Он сделал небрежное движение, будто смахнул мой аргумент вместе с убитыми монахами с рукава своего мундира.
— Я читал протоколы допросов, — ответил он коротко и ещё плотнее сжал тонкие губы. — Преступников публично казнили. Был преподан наглядный урок. Мы не можем позволить себе потерять Картезиус. Это единственный населённый людьми мир в радиусе пятидесяти световых лет от внутреннего края плеча Ориона, единственный — перед лицом той огромной пустоты, которая отделяет нас от плеча Стрельца.
— Я знаю это, сэр. Правда, я не астроном, а лингвист и историк. Но эти факты нам преподавали ещё в школе.
Он кивнул.