Я решила у него спросить, но бог гномов спрятался за ближайшим горшком с пальмой. Целиком укрыться ему не удалось, да и гавайская рубашка на маскировочное средство тоже не тянула.
– Бес, хватит паясничать.
– Тише! Я невидимый!
– У нас нет времени разбираться с ним, – вздохнул Картер. – Сейди, идем.
Мы подошли к столу.
– Можно у вас спросить?
Женщина повернулась, и я завопила от неожиданности. Я честно старалась не показывать, что шокирована, но не смогла. Трудно оставаться спокойной, когда перед тобой – бегемотиха.
Нет, я не хотела обидеть таким эпитетом толстуху. Она действительно была бегемотихой. Вытянутая морда напоминала перевернутое сердце на открытке-«валентинке». Жесткие усы, маленькие ноздри и рот с двумя крупными нижними зубами. Черные глазки-бусинки. И вот это странное «лицо» окаймляли совершенно роскошные черные волосы. Но еще более странным оказалось ее тело. Под расстегнутым медицинским халатом виднелся топик-бикини! Естественно, массивная верхняя часть оттуда просто вываливалась, а нижней частью был огромный живот беременной женщины накануне родов.
– Чем вам помочь? – спросила она.
У нее был приятный, дружелюбный голос. Вот не подумала бы, что бегемотихи умеют разговаривать такими голосами.
– Здравствуйте, бе… Я хотела сказать, безумно рада, что мы сюда добрались, – промямлила я. – Мы с братом ищем…
Я повернулась к Картеру. Тот смотрел куда угодно, только не на медсестру.
– Картер, объясни.
– Что? – Моя отчаянная просьба вышибла его из очумелого состояния. – Да. Прошу прощения, никак богиня Таурт? Я угадал?
Бегемотиха оскалила нижние зубы. Вероятно, это у нее называлось улыбкой.
– Как приятно, когда тебя хоть кто-то узнаёт! Да, дорогой. Я – Таурт. Значит, вы кого-то ищете? Родственников? Вы – боги?
У нас за спиной раздался подозрительный шорох. Бес поднял горшок и, заслоняясь чахлой пальмой, пытался переместиться за колонну. Глаза Таурт изумленно расширились.
– Никак Бес?! – воскликнула она. – Бес!
Гном опустил горшок и принялся теребить свою рубаху. Лицо у него было краснее, чем у Сета.
– Разве так ухаживают за пальмами? – забормотал он. – Совсем засохла без полива. Сейчас другие посмотрю. Наверное, тоже сохнут.
Он хотел улизнуть, но Таурт его снова окликнула:
– Бес! Это же я, Таурт! Иди сюда!
Бес дернулся, будто ему выстрелили в спину. На лице его появилась вымученная улыбка.
– А-а… привет, Таурт. Надо же!
Бегемотиха вышла из-за стола. Она была еще и на высоких каблуках! Даже я знала, что беременным женщинам крайне нежелательно носить туфли на высоких каблуках. Таурт раскрыла Бесу свои объятия, но Бес довольно робко протянул ей руку. Кончилось это весьма странным танцем с элементами объятий и рукопожатий. Танец меня не потряс, но я сразу поняла: эта парочка давно знакома.