Ужасные мысли.
— Ну и как она? — спросил я, чтобы отвлечь внимание.
— Кого вы имеете в виду? Леди? Я думал, вы знаете друг друга. Я слышал, что она хорошая знакомая вашего отца.
Я поднял брови. Оказывается, Хиллер знает намного больше, чем я предполагал.
— Верно, — добавил я.
Мне было всего десять лет, когда Памбриджи навещали нас в нашем имении. Раньше у лорда с моим отцом было очень много общих дел, но, в основном, в Лондоне. Я лично познакомился с леди Памбридж незадолго до того, как они покинули Англию и навсегда переехали в США. После этого контакт оборвался.
Бен поднял машину на высоту около ста пятидесяти метров. Вздох облегчения вырвался у меня из груди.
— После смерти мужа леди Памбридж сильно сдала, — сказал Бен. Кажется, он очень ее любил. — Вам рассказывали про посылку?
Я отрицательно покачал головой и посмотрел на него, как бы требуя продолжать.
— Она получила посылку примерно неделю назад. Там было что-то, что сильно ее потрясло. Посылка от ее дочери.
— От Эмили?
— Вы знаете ее? Ну, да, конечно же! Ваши имения находились в Хивере, не так ли? Не там ли было и поместье самого Уинстона Черчилля?
Я кивнул.
— Он как раз жил поблизости, в Чартвелле.
— Благородная область. Эмили много рассказывала мне о ней и даже показывала фотографии домов из красного кирпича, принадлежащих знати. Можете себе представить — все истории о прогулках по этим местам, о дворецких и званых ужинах звучали для меня, парня из крупнейшего мегаполиса Сан-Франциско, как сказки из «Тысячи и одной ночи».
— Как давно вы знаете Эмили? — спросил я и тут же почувствовал прилив ревности.
— Я работаю в поместье Памбридж с девятнадцати лет. Сперва там работал мой дядя Малкольм. Для меня это — один из тех шансов, которые не выпадают дважды. И я никогда не жалел об этом. А Эмили всегда была очень милой.
Я снова кивнул.
— Да, она была такой. Но тогда мы были всего лишь детьми.
Мои мысли унеслись в прошлое, и я поймал себя на мысли о том, что действительно часто думал о ней. Эмили стала частью моей жизни — вопреки моим желаниям. А ведь при этом я даже не имел представления о том, какова она сейчас — уже зрелая женщина. Не отдавая себе отчета, я невольно сравнивал всех своих подружек с ее смутным обликом. Это было трудно сделать. Но, может быть, именно поэтому любые мои отношения с прекрасным полом не длилось больше, чем полгода. Самой последней жертвой этой моей неспособности к длительным связям была Сара. Вполне возможно, что в данный момент она, красная от ярости, жаждала объяснений моего столь поспешного отъезда. Что вполне обосновано.