— Уже у реки. Стюарт хотел помочь Элиши при погрузке последних приборов. Эта женщина притащила столько всего, — Сикспенс покачал головой. — Счетчик Гейгера, другие замысловатые приборы. Вы знаете, зачем они? Странно. Впрочем, как обычно. А за нами приехало такси, которое уже ждет нас у входа. — Он лукаво посмотрел на меня. — И что вы о ней думаете?
— Об Элиши? Ну…
— Вы ее терпеть не можете, или?..
— Неужели это так заметно? — Я поднял вверх обе руки. — Хорошо, хорошо, я признаю, мы оба не слишком жалуем друг друга, но ведь это взаимно. На мой взгляд, она слишком задиристая.
— Да, признаюсь, она немного бесшабашна, — сказал Сикспенс, когда мы вышли с территории университета и подошли к такси. — Кроме того, мне кажется, что она заинтересовалась Стюартом.
Из такси вышел водитель и открыл нам двери.
— Пристань, док № 18. — Сикспенс вложил в руку водителя денежную купюру.
— Я бы сказал, что он ей увлечен в большей степени, — сказал я, втискиваясь на заднее сиденье малюсенького «Нисан Микро».
Сикспенс однозначно покачал головой:
— В этом вы ошибаетесь.
— Почему вы так в этом уверены?
— Потому что я хорошо его знаю. Мадмуазель Нгаронг обломает об него все зубы.
— Почему? Невзирая на то, как я к ней отношусь, думаю, она вполне привлекательная женщина. А как вы знаете, если уж женщина вобьет себе в голову соблазнить мужчину, то непременно сделает это.
— Может быть. Но Стюарт — другой.
— Он же не… голубой?
Сикспенс посмотрел на меня так, словно не понял, о чем я говорю. Потом покачал головой:
— Нет. Просто кое-что произошло. Очень давно. Одна дурная история. И после этого он поклялся, больше никогда не иметь дел ни с одной женщиной. А клятвы для него — святое.
Меня вдруг озарило, и я спросил:
— Это как-то связано со шрамами на его руках? Выглядит, как ритуальная насечка.
Он отвернулся от меня.
— Не хотите рассказывать?
— Это не мой секрет, — покачал он головой. — Но, может быть, он сам вам расскажет как-нибудь. Похоже, вы ему очень симпатичны.
Я удивленно посмотрел на него.
— До сих пор у меня было совершенно другое ощущение. Я бы скорее сказал, что он меня терпеть не может.
— Я же его лучше знаю, — возразил Сикспенс. — Он с детства всем кажется отталкивающим. Просто Стюарт не умеет выражать свои чувства, но то, что я вам сказал — правда. Стюарт искренне уважает вас за то, что вы покинули свою родину и отправились на приключения. Вы же могли совершенно спокойно отклонить это предложение. Но вы все же отважились, — и он это оценил.
Спустя десять минут мы подъехали к докам. Я был так глубоко погружен в свои мысли, что даже не заметил, что в этой части порта нет ни одного корабля. На пирсе маячили редкие рыбаки, выгружая на землю свой ночной улов. Но если не принимать во внимание их маленькие шлюпки, причал выглядел абсолютно вымершим.