Потеряв опору, Пола качнулась и плюхнулась на скамейку, весьма кстати оказавшуюся за ее спиной. Роже быстро взглянул на нее и, удостоверившись, что все в порядке, вновь повернулся к Нику.
— Какого дьявола? — крикнул тот. — Кто дал вам право вмешиваться?
— Пола, — коротко пояснил Бродо.
— Неужели? — хохотнул Ник. — Она никому не дает никаких прав.
— Возможно. Однако, сами того не зная, вы вклинились в нашу с ней схватку. Сожалею, если ее эротический наряд сбил вас с толку. Он предназначался для меня.
— Не совсем так… — подала голос Пола, поднимаясь со скамейки.
Роже пропустил ее замечание мимо ушей.
— И потому мне следует отвезти ее домой, пока платье не сползло с нее окончательно.
Не дожидаясь согласия Полы, Бродо обвил рукой ее талию и повел к выходу. Она была настолько сбита с толку событиями вечера, что совершенно не возражала против его покровительственного поведения. Впрочем, Поле сейчас действительно требовалась помощь, так как вскоре выяснилось, что проклятый каблук сломался.
Роже направился с ней в противоположную от большого зала сторону. Они вошли в уютное помещение, где находилось несколько пар, уединившихся от общей суеты. Молодежь сидела в обнимку на мягких диванах, попивая кофе, глядя на пламя в камине и слушая музыку Моцарта. На Полу и Роже никто даже не взглянул.
— Очень романтично, — насмешливо заметила Пола, хотя лицезрение столь естественной интимности вызвало у нее легкий приступ зависти.
Бродо взглянул на нее без улыбки.
— Чем тебе не нравится романтика?
— Она осталась лишь в любовных романах. — Пола взмахнула в воздухе рукой. — Кипение страстей на фоне розовых букетов.
— То есть ты полагаешь, что в реальной жизни все это отсутствует?
Пола совершенно забыла об осторожности.
— Да, личный опыт подсказывает.
— Как-нибудь ты обязательно расскажешь мне о нем, — негромко произнес Роже, ведя Полу мимо безразличных парочек.
— Можно подумать, тебя это интересует, — вполголоса заметила она.
Бродо услышал, но виду не подал. Пройдя по длинному коридору, они вышли в вестибюль.
— Присядь, пока я подгоню машину, — сказал Роже.
— А если я не хочу уезжать?
— Собираешься танцевать со сломанным каблуком?
— Ну почему?.. Туфли можно снять.
Неизвестно отчего, но Бродо помрачнел.
— Послушай, тебе двадцать девять лет и ты живешь ради своей работы, — негромко напомнил он. — К лицу ли тебе разгуливать по залу босиком?
— Ты чересчур консервативен, — насмешливо заметила Пола.
— А ты играешь с огнем. Садись и не двигайся с места.
— Мне нужно попрощаться с отцом и Амелией.
— Я попрошу швейцара передать им, что ты уехала домой со мной.