Бабка как заорала на меня: «Ходят тут всякие поганки! Проходу от вас нигде нет! Мальчика выгулять не дают! Может он — единственный друг, который у меня остался! С полуслова понимает! Помру — он оплачет, и я спокойно глаза закрою, зная, что хоть кто-то на земле любил меня! Он хоть и собака, а умнее и чище таких, как ты! Гадкая дрянь, негодяйка похабная!». Ну, я ей в ответ, мол, чего заходишься? Возьми меня к себе вместо этого кобеля. Я тебе и глаза закрою, и урою в момент! Коли будет на что, то и памятну! Без мороки! Зато меня прогуливать не надо, говно не станешь за мною выносить. А и жить сумею на полу. Если половикдашь, благодарна буду! Чего вопишь? Надо ближнему помогать! А ты собаку вместо человека в доме держишь! Дура старая! Как куклой им тешишься! А этот пес вдруг заворчал. Бельмы стали красные. Из хавальника пена пошла. Я плюнула в его сторону. Он как рванул ко мне, сбил с ног, да и бросился к горлу. Я от него отбиваюсь изо всех сил, а он то в плечо, то в живот, то в грудь как даст своей башкой. Она у него что булыжник. Да ладно бы его башка! Но ведь и зубы! Он, паскуда, всю меня изжевал. Я уже взвыла от него. Все тряпки, что надела, этот лидер в клочья пустил. Да еще и обоссал с ног до головы. Бабка вместо того, чтобы оттащить его, вокруг бегает, успокаивает гада, уговаривает: «Марсик! Оставь, не трогай! Ты же видишь, она не мытая, на улице живет. Может больная! Не приведисьзаразишься и заболеешь! Плюнь! Пошли домой! Я тебе колбаски дам! Зачем эту кусаешь? Она вонючая! Тебя тошнить будет!». Я от злости чуть не лопнула! Во, выдала плесень! Кобеля от меня вырвет! За мною мужики сворой ходили, слюни до колен роняли! Тут же пес от меня заразится! Ну, достала! Я в кулак вся собралась, изловчилась, хвать по хребту эту гниду! Он враз расклеился! Заскулил, повалился на бок. Бабка к нему! Я ей врезала в ухо и давай материть. Не заметила, как тот падла подполз и вцепился в пятку насмерть. Лежит, зубы разжать не может, хоть ты убей! Тут уж сама взвыла хуже собаки. Мужики мимо шли. Ножом клыки разжали псу. Старая его на руках домой понесла. Так он, говнюк, из-за ее плеча рычал, грозился, рожи мне корчил. Все обещал на будущее повидаться и расквитаться. Так вот тогда я узнала, что это был французский бульдог. Мама родная, с виду хуже нашей шавки, но злой как целая кодла бомжей. И ты знаешь, нынче эти гниды по всему городу развелись, в каждом доме их держат. Вот и подойди к такой бабуле! Кольке-Чирию такой же чуть яйцы не вырвал недавно. В квартиру влезли к одному и не знали про бульдога