Восемнадцатилетняя Эллен не отходила от Пола, она цеплялась за его руку, как за спасательный круг.
Эдуард уже успел получить раньше свою долю наследства и теперь держался с вежливым безразличием. Его судьба была определена, он обручился с богатой наследницей и поглядывал на сестер и братьев с некоторой снисходительностью. Дела маклерской конторы шли отлично.
Когда все члены семейства уселись вокруг стола, миссис Тельсид прочла краткую молитву и пригласила нотариуса Биндера, старинного друга Алонзо Морфи, огласить завещание.
Содержание его было известно и раньше. Капитал судьи Морфи – полтораста тысяч долларов – делился поровну между его вдовой и четырьмя детьми. Каждый получал по тридцать тысяч.
Большой дом на Роял-стрит 89 переходил также в собственность всех пятерых, и все дети могли в нем жить, сколько пожелают. Салли и еще несколько старых рабов получили вольную и пожизненный пенсион в большом доме.
– Все обдумал, все рассчитал и предусмотрел ваш отец, – твердым голосом сказала миссис Тельсид. – Поистине господь призывает к себе лучших сынов своих!
Пол чуть не улыбнулся, припомнив вольнодумные словечки отца, но успел удержаться. Миссис Тельсид уже читала вторую молитву. Вскоре она ушла, за ней уехали Эдуард и Сибрандты.
Пол и Эллен остались вдвоем, девушка плакала.
– Только не уезжай, Пол! – твердила она. – Ради бога не уезжай! Я боюсь жить одна с мамой…
Пол смотрел на нее с нежностью. Он любил Эллен, быть может, потому, что она была очень похожа на него самого: то же точеное лицо, те же огромные темно-серые, кажущиеся черными, близорукие глаза… Он сжал ее тоненькую руку.
– Но я не уезжаю, Эллен, я никуда не уеду.
– Нет, уедешь, я знаю, что ты уедешь, а мне придется остаться здесь одной…
– Скорее уедешь ты, – улыбнулся Пол. – Ты красавица и богатая наследница. За женихами дело не станет, тебе уже восемнадцать лет…
Она вздрогнула от отвращения.
– Не говори об этом, Пол, мне неприятно! Я хотела бы всю жизнь прожить с тобой здесь, в Новом Орлеане, ничего другого мне не нужно.
– Так оно скорее всего и будет! – грустно сказал Пол, поцеловал Эллен и уехал в город. В конторе Джарвиса он полдня приводил к присяге старого фермера шведа, не говорившего по-английски ни слова. Затем он пообедал в китайском ресторанчике квартала Вье-Каррэ и прошел в читальный зал биржевой конторы. Он не играл давно и соскучился по шахматам.
В шахматной комнате сидел судья Мик. Он играл с доктором Эйерсом и радостно приветствовал Пола. Подошли другие любители. Полу сразу показалось, что они как-то чересчур таинственно переглядываются между собой.