Криво улыбнувшись, она принялась чертить пальцем воображаемые узоры на старом деревянном столе.
– Она сказала, что это было отвратительно.
– Что именно? – мягко спросил он.
– Мы. Она ведь видела нас. На полу кухни.
– Я лично не нашел в этом ничего отвратительного. А ты?
Беспомощно вздохнув, она снова принялась водить пальцем по столу.
– А я думала, что мне ужасно повезло, – тихо, с горечью сказала она. – Я всегда думала, что мне везет.
– Потеря родителей в раннем детстве вряд ли может считаться везением.
– Не может, – медленно кивнула она. – Но мне повезло, что моя тетя согласилась принять меня. Она была доброй, чудесной, любящей женщиной.
Но у крошечного человечка, растущего внутри ее, не будет тети, не будет даже нормальных родителей. Эта мысль вызывала у нее страшную тоску и отчаяние. Она всегда думала, надеялась… Смахнув слезы, Гита поспешно отпила чая.
– Все, видишь ли, зависит от точки зрения, – продолжал Генри. – Люсинда считала себя невезучей, так как у нее умерли родители. Хотя ее и удочерила супружеская пара, которой она противилась, не позволяла себя обожать.
Удивленная, Гита невольно подняла на него глаза.
– О ком ты?
– Я ездил их повидать, пока тебя не было. Они сейчас живут в Норфолке. Свой коттедж в Шропшире они оставили Люсинде. Никто особо не знал их, пока они жили там. Это очень тихие люди, необщительные, и наше семейство всегда довольствовалось версией Люсинды об их характерах. Мы ошиблись в Люсинде, так что, вероятно, ошибались и в них тоже.
– Ты рассказал им о том, что произошло?
– Частично. Знаешь, они ничуть не выглядели удивленными. Похоже, что бы они ей ни давали, что бы ни говорили или ни делали, для нее все было неприемлемым. Она хотела луну с неба и не соглашалась на звезды. Она просто не позволяла им стать для нее настоящими родителями. Они говорили, что она старательно создавала у окружающих мнение, что приемные родители недобры к ней. На самом деле все было не так. Между прочим, она никогда их не навещает. Никогда не звонит им.
– Я знаю. Мне всегда было ее очень жаль.
– Как и всем остальным.
– А я-то думала, что между нами существует особая связь из-за сходной судьбы. То, что мы обе потеряли родителей в раннем детстве, казалось мне, создает нерушимую связь между мной и Синди. Но я была той, которой больше повезло. Меня любили.
Она гостила у нас с тетей во время школьных каникул. Моя тетя всячески баловала ее, старалась хоть как-то возместить ее несчастливую жизнь дома.
– А ее приемные родители никогда и не пытались защитить себя или хоть как-то оправдаться. Просто становились все тише и наконец, не выдержали и переехали. Ты, Гита, ищешь и находишь во всем положительное. Люсинда, напротив, всегда искала негативное. В прошлом, разумеется.