А реальность — вот она, с яростью напомнила она себе, и никуда от нее не деться.
Фрэнки ввалился в маленькую прихожую, у него был воинственный вид, как всегда в таких случаях. И тут он заметил Доминика, слегка напряженного, но без тени замешательства или раскаяния на лице. Мэтти настороженно наблюдала, как меняется выражение лица Фрэнки — от воинственного до глуповато-недоуменного.
— Черт возьми, Мэт, кто это? — Фрэнки говорил невнятно, но, судя по всему, еще кое-что соображал.
Доминик подался вперед, но руки для приветствия не протянул. Он даже не удосужился назваться.
— Тот, кто заменит тебя, — только и сказал он. Мэтти не могла поднять глаз. Как он только посмел?
А Доминик ушел. Просто не спеша вышел за дверь, не сказав больше ни слова, только бросив презрительный взгляд на пьяного Фрэнки.
— Что происходит, Мэт? — Фрэнки выглядел сбитым с толку и каким-то потерянным, и Мэтти затопила волна жалости. Она не знала, кого ненавидит сильнее — Доминика, спровоцировавшего эту ситуацию, или себя за то, что допустила это.
— Нам нужно поговорить, Фрэнки. Завтра. Когда ты будешь…
—…не таким пьяным? — Он рассмеялся, но это был горький смех. — Давай лучше покончим с этим сейчас. С этим нашим разговором. — Не без труда, но ему удалось добраться до гостиной, где он рухнул на стул и закрыл глаза.
Мэтти показалось, что он уснул, но тут Фрэнки потер глаза, открыл их и посмотрел на нее вполне трезвым взглядом.
— Тебе обязательно стоять в дверях с видом армейского сержанта?
— Послушай, Фрэнки… — Мэтти сделала несколько шагов и села на второй из двух имеющихся стульев, подтянув колени к подбородку.
— И как долго это длится, Мэт? Месяц? Два? Год? — Фрэнки закрыл лицо руками, а когда отнял их, в его глазах Мэтти не увидела ни злости, ни ревности, лишь грусть и сожаление.
— Между нами ничего не было. Ты должен мне поверить, Фрэнки. Я увидела его впервые неделю назад в ночном клубе. Да, он поджидал меня после работы, навязывался проводить, но больше ничего не было.
— Я ни в чем не обвиняю тебя, Мэт. — На этот раз в смехе Фрэнки слышалась ирония и такая горечь, что Мэтти стало нехорошо. — Посмотри на меня. Ты думаешь, я не понимаю, в кого превратился? Во всяком случае, не в того мужчину, которого ты видела в своих мечтах, да, Мэт? Я неудачник, детка, и этим все сказано.
— Нет. — Со слезами на глазах Мэтти бросилась к Фрэнки и обняла его, как обнимает мать своего обиженного ребенка. Если бы только она могла поцелуем избавить его от боли!
— Я и ты… Мы зашли в тупик, Мэт.
— Не говори так, Фрэнки. Я… Ты же знаешь, как сильно я…